– Не что-то, Настя, а то, что нужно. Вот этого я боюсь больше всего, что ты начнешь размахивать мечом перед носом у Батыя и попросту погибнешь. Если ты не дашь мне слово, нет, даже поклянешься самостоятельно, без совета не предпринимать ничего, то я действительно не двинусь дальше с места.

Я все поняла, он торчал в Волково сначала, чтобы, отчаявшись из-за трудностей, я бросила все и уехала в нормальную жизнь в Новгород, а потом, чтобы не делала этого, боясь моей самодеятельности. Да уж, у Вятича, помимо трудностей из-за слепоты, немало таковых из-за моего боевого характера.

– Я тебе обещаю, что не полезу на рожон.

– Ты не станешь предпринимать ничего, не посоветовавшись.

– Не стану.

– Федькой поклянись.

Это была самая жестокая клятва, которую он мог с меня потребовать. Поклявшись ребенком, я все выполню.

– Ну?

– Клянусь.

Мы двинулись дальше, но состояние у меня было несколько… эйфорическим, что ли. Как боевая лошадь, заслышавшая звук полковой трубы, я была готова ринуться в бой против Батыя! Сдерживали только Федя и Вятич.

В Новгороде нам обрадовались, но ни Анеи, ни Луши дома не оказалось, они не вернулись. Пока не вернулись – считала я. Вятич не возражал.

Ему снова трудно, уже привыкший к размерам двора и дома, научившийся ловко находить все, что нужно, на ощупь и поэтому двигавшийся без моей помощи, он снова в ней нуждался. К тому же дворня не сразу осознала, что не все можно говорить вслух, не все спрашивать, вести себя осторожней. Вятич замкнулся в себе, и у меня снова начались переживания. Бывали минуты, когда мне казалось, что лучше бы не возвращаться.

Выходом оказался переезд в дом Илицы. Там мы были одни, без множества сочувствующих, но ненужных глаз. Я все же взяла двух женщин и двух холопов, потому что тянуть куда больший, чем в Волково, дом сама не смогла бы. Это очень странно – покупать себе слуг, поэтому, приведя двух парней и женщину с девушкой, я сразу объявила:

– Так! Вы свободны, захотите уйти, можете это сделать, но поживите хотя бы немного, нам нужна ваша помощь.

Ошалевшая от такого заявления челядь топталась с ноги на ногу, не решаясь сделать ни шагу. Пришлось подбодрить:

– Ни уходить, ни оставаться не заставляю. Места в доме всем хватит. Условия два: не мешать Вятичу и не испортить мне Федьку.

Окончательно сбитые с толку слуги предпочли взяться за работу, это привычней.

Жизнь в Новгороде наладилась куда быстрее, чем в Волково, все же здесь привычней, а для любых нехваток существовал богатейший торг.

Через несколько дней пришел человек от князя Александра. Невский, узнав о нашем появлении в Новгороде (интересно, от кого?), приглашал к себе.

Мы поехали. Невский действительно был нам рад.

– А мы ведь думали, что ты погиб.

– Настя выходила.

– Жена у тебя боевая, и сама билась, как добрый дружинник, даже знамя спасла. За что тебе отдельный поклон, не мог поблагодарить, потому как не знал, где ты.

Вятич внимательно слушал, о гибели знаменосца и моем поведении он ничего не знал, это было понятно, мне не до того, да и вспоминать бой, после которого муж остался слепым, тоже не хотелось. Теперь пришлось вспомнить, но сюрпризы нашлись не только для Вятича, и я немало узнала о геройском поведении мужа во время битвы на Чудском озере.

– И ведь все произошло, как вы говорили!

Невский на мгновение задумался, да ус покусал, потом тихо поинтересовался:

– Еще чего знаете?

– Много что, только это нескорый разговор, князь.

– Хорошо, приеду, поговорим. Вы почему не у владыки на дворе? Худо ли там?

– Нет, там все хорошо, просто слишком велик двор, пока все упомнишь, чтобы ходить споро, много времени пройдет…

Князь рассмеялся, но его голубые глаза остались серьезными.

– Александр Ярославич, где Батый?

Голубые глаза глянули на меня твердо, так и есть, я угадала, почему они не смеются!

– Из Европы вернулся, почему-то до конца не пошел. Как бы на нас не повернул.

Я напряглась. Это несколько лет назад я могла повести рать, вынуждая Батыя гоняться за мной, но тогда я была просто знаменем и сидела под крылышком Вятича, а как теперь? Из Вятича воин плохой, из меня без его помощи тоже. Нет, я могла, конечно, биться и делала это вполне прилично вон на льду Чудского озера, но самостоятельно проводить военные операции против Батыя, конечно, не способна. Повести в атаку или снести башку кому-нибудь – это одно, а воевать против всего Батыева войска – совсем другое.