В тихой ночи можно было слышать лязг подкованных сапог и голоса сержантов: «Левой-два-три-четыре. Левой-два-три-четыре». Шумели моторы, лязгали гусеницы, пока колонны солдат и машин приближались к берегу, чтобы подняться на борт десантных судов и транспортов. Корабли артиллерийской поддержки выходили из портов северной Англии и Ирландии. На десятках аэродромов парашютисты поднимались на борт транспортных самолетов и планеров. Никакой музыки, никаких флагов, никаких толп. Только женщины и старики, предлагающие последнюю чашку чая и сердечное: «Да благословит вас Бог!» Так, в полной тишине, поддерживаемое молитвами всего свободного мира, началось великое вторжение, которое имело целью сокрушить Германию и освободить Францию.

Нагрузка на порты были огромной, беспрецедентной. От Феликстоува в Северном море до Милфорд Хэйвена в Уэльсе, все порты Англии были забиты кораблями. К 3 июня почти все суда, выделенные для операции, были собраны в исходных пунктах и ожидали приказа на выход. 931 корабль должен был направиться к американским участкам, и 1796 — к британским.

Позволит ли капризная июньская погода северной Европы провести операцию? Предсказания на субботу 3 июня были неблагоприятны, даже тревожны. К 4.00 воскресенья, когда Эйзенхауэр встретился с генералами и адмиралами в Саутвик Хаус, они стали почти безнадежными. Верховное Командование перенесло D-день с 5 на 6 июня. Корабли, уже вышедшие в море, были отозваны. Метеокарта все еще выглядела скверно, но штабной метеоролог предсказывал ослабление ветра и волнения 6 июня. Если еще раз откладывать D-день, то это придется делать сразу на 2 недели, когда прилив снова будет благоприятным для высадки. Этого сделать было нельзя. Поэтому за час до полуночи 4 июня был отдан приказ всем кораблям обоих флотов выходить в море. D-день был назначен на 6 июня. 5 июня в 4.15 генерал Эйзенхауэр определил это окончательно характерным лаконичным приказом: «О'Кей. Мы пойдем».

К полудню 5 июня почти все из 1000 кораблей и судов дали ход. К 18.00 весь Ла Манш возле Портлендского рейда, насколько достигал глаз, был покрыт медленно движущимися кораблями. Мелкие суетливо ныряли и качались, крупные степенно ползли вперед. В самом Портленде к полуночи после ухода кораблей с десантом остались лишь торпедные катера, которые должны были пересечь пролив после наступления рассвета. Маяк Портлендского рейда был точкой сбора 925 транспортных самолетов с 13000 американских парашютистов на борту. Они должны были высадиться на вражеской территории раньше морского десанта. Группы, по 18 самолетов каждая, летели на высоте 500 футов со включенными огнями. Проходя над темной башней маяка, они выключали огни и поворачивали к вражескому берегу. Они уносились прочь от скалистых обрывов подобно крыльям Ники самофракийской. самолеты пересекли Ла Манш и 6 июня в 1.36 начали сбрасывать парашютистов над болотами позади участка Юта.

Пересечение Ла Манша было так хорошо спланировано, предусматривало столько маршрутов, что 2727 кораблей и десантных судов выполнили его отлично. Несмотря на довольно сильное волнение, не были ни одного столкновения, и лишь немногие корабли запоздали.

Еще более удивительно то, что немцы не заподозрили подготовки вторжения. Союзники не допускали утечки секретов. На высокой разноцветной башне маяка мыса Барфлер ярко светила мощная лампа. Самолеты-разведчики Люфтваффе не заметили в Ла Манше ничего необычного. Германские торпедные катера в эту ночь не патрулировали, так как адмирал Кранке решил, что погода слишком плохая и для них, и для нас. Он впал в заблуждение потому, что в его справочнике были неверно указаны величины приливов в период 4 — 6 июня. Немцы хотели, чтобы мы высаживались в полную воду, и, очевидно, ждали этого. Именно тогда катера могли налететь на препятствия и подорваться. Мы, естественно, поступили наоборот. Только в 3.09 немецкий радар засек нечто, хотя многие корабли подошли к намеченным районам разгрузки еще час назад. Береговые батареи ожидали рассвета. Только после 5.00 они открыли огонь по эсминцам «Корри» и «Фитч».

Для отражения вероятной высадки 7 Армия генерала Долльмана имела вблизи этого района 2 танковые и 2 «ударные» (то есть со всей техникой) дивизии, а также 3 «крепостные» дивизии, не имевшие транспорта. 6 танковых и 19 других дивизий (из состава 15 Армии) располагались на фронте от устья Сены до Па-де-Кале. Полагая, что это может помочь, немцы рассчитывали иметь численное превосходство над союзниками по крайней мере 2 недели.

Стандартная доктрина десантных операций требовала превосходства 3: 1, поэтому успех операции «Нептун» совсем не был предрешен заранее.

Всеми германскими войсками командовал фельдмаршал Роммель, старый противник Монти по пустыне. Ему подчинялся фельдмаршал фон Рунштедт. Роммель верил в одно из самых пагубных заблуждений своих восточных союзников и хотел «уничтожить противника на побережье» или «опрокинуть его в море». Однако для достижения этой цели он выдумал гораздо больше грязных трюков, чем японцы. Прежде всего это были подводные мины. Затем всяческого рода минированные препятствия на побережье, которые должны были уничтожать суда и десантников. Далее шел «Атлантический Вал», состоящий из множества орудийных дотов и мобильных батарей. Они были расположены так, чтобы держать под перекрестным огнем все пляжи. Пляжи завершались множеством противопехотных мин. Гитлер поддерживал концепцию боя на побережье, выдвинутую его любимым генералом, которого фюреру вскоре пришлось ликвидировать. Гитлер, вдохновленный собственной речь на совещании с командованием 20 — 21 марта, заявил, что попытку вражеского вторжения следует отразить в течение нескольких часов, чтобы «помешать переизбранию Рузвельта», который, «если повезет, кончит в тюрьме!» С Черчиллем тоже следовало покончить. И после этого союзники больше не отважатся на новое вторжение.

Таким образом, D-день захватил немецкие войска во Франции врасплох. В наличии у них имелась только одна нога стратегического треножника — армия. Но более половины войск были привязаны к району Па-де-Кале из-за успешной операции англичан по дезинформации противника. Они создали целую армию призраков в районе Дувра. Атлантический Вал, эта стена из стали и бетона, увешанная минами, оказалась неспособна остановить американские, британские и канадские войска, хотя и была самой мощной оборонительной позицией в истории, созданной для отражения десанта. Она могла стать смертельной ловушкой для сил вторжения, но союзники добились полной внезапности.

9-мильный отрезок восточного побережья полуострова Котантен, который мы назвали Юта, совершенно непримечателен. За песчаным берегом начинались дюны, точно такие же, какие можно найти в тысяче мест от Канады до Ки

Уэста. Немцы не обратили на этот участок столько же внимания, как на Омаху или на британский сектор, и в этом VII корпусу генерала Коллинза крупно повезло. Однако они построили бетонную стену вдоль кромки дюн и заложили тысячи подводных мин. Некоторые участки побережья простреливались перекрестным огнем.