В свою очередь немецкое офицерство с презрением относилось как к Рему, так и к его сброду. Оно намеревалось создать собственную армию, воспитанную в духе лучших прусских традиций, прекрасно вооруженную и готовую к новой мировой войне. Что же касается вооружения, то это, по словам генерала Браухича, было дело «слишком серьезным и трудным, чтобы потерпеть участие в нем грабителей банков, пьянчуг и гомосексуалистов».

Конечно, в этом интересы Рема расходились с планами самого Гитлера, который всегда делал ставку на поддержку генералитета и Генерального штаба. Кроме того, фюрер нуждался в финансовой помощи крупных промышленников и финансистов, которых «социалистические» и «революционные» заявления Рема и Г. Штрассера пугали призраком того, что произошло в 1917 году в России. Гитлер не хотел, да, наверное, и не мог пойти ни против рейхсвера, ни против поддерживающих его промышленников. «Процесс развития от рейхсвера к тотальному военному государству, — утверждал посвященный во многие тайны Третьего рейха президент Данцингского сената Раушнинг, — в котором все жизненные функции нации подчинены требованию тотальной готовности к войне, и был по сути дела «сердцевиной» нацизма. Да и какая армия могла быть из убийц и насильников?»

Хорошо усвоивший макиавеллиевский принцип «разделяй и властвуй» Гитлер быстро продвигал Гиммлера, и к 1934 году ему была подчинена вся полиция Германии, за исключением Пруссии. 20 апреля под его начало перешло печально знаменитое гестапо, как называлась созданная Герингом в Пруссии государственная тайная полиция. Правой рукой Гиммлера стал бывший морской офицер Р. Гейдрих, возглавлявший эсэсовскую службу безопасности, которая в самом начале своего существования вела наблюдение за членами партии и штурмовиками. Очень скоро СД превратится в могучую организацию зарубежной разведки и контрразведки. Как и его шеф, Гейдрих не имел представления о нравственности и был отъявленным интриганом.

Да, пока Рем только грозил и бесчинствовал, но Гитлер не собирался ждать, когда тот от слов перейдет к делу, и судьба «старого приятеля», благодаря которому Гитлер по большому счету и стал тем, кем стал, была решена.

Развязку ускорил сам Рем. В феврале 1934 года он предложил правительству начать формирование народной армии на базе штурмовых отрядов, что весьма обеспокоило офицеров рейхсвера. Оно и понятно: ведь Рем потребовал от Гитлера не только создания новой армии из своих головорезов, но и замены ими старых прусских генералов.

Что же касается самого Рема, то он, чувствуя себя всесильным, даже и не думал следить за своими довольно нелицеприятными высказываниями в отношении той политики, которую проводил Гитлер. А то, что фюрер не только ввел его в состав кабинета, но и в конце 1933 года написал ему благодарственное письмо, в котором выразил свою признательность за все содеянное СА, лишний раз укрепили уверенность Рема в своей безнаказанности. Он не только продолжал критиковать всех подряд, в том числе и самого фюрера, но и провел по всей Германии внушительные демонстрации своих сил и принялся закупать оружие за границей. Это еще больше насторожило фюрера. А поскольку вся эта возня проходила на виду у всей страны, Гитлер не мог не понимать, что поведение Рема, хотел он того или нет, было пусть пока и завуалированным, но тем не менее вызовом фюреру той самой нации, которую он теперь олицетворял. Он не собирался и дальше бесстрастно взирать на дамоклов меч, в роли которого выступал Рем с его бандитами, тем более что среди штурмовиков все настойчивее стали раздаваться призывы начать действовать. Хотел того фюрер или нет, но ему надо было предпринимать действенные меры, поскольку теперь любой мятеж мог отрицательно сказаться на его авторитете лидера государства.

В январе 1934 года Гитлер вызвал к себе шефа прусского гестапо Р. Дильса и приказал ему заняться сбором компромата на «Рема и его дружеские привязанности», как туманно отозвался фюрер о партнерах шефа СА по его нетрадиционной сексуальной ориентации.

Дильс щелкнул каблуками и отправился собирать компромат, благо сделать это было нетрудно.

Тем временем Рем продолжал наглеть. Дошло до того, что даже англичане стали проявлять беспокойство по поводу бушевавших в Германии штурмовиков. Чтобы успокоить их, Гитлер заявил посетившему его 21 февраля 1934 года в Берлине Антони Идену о своем намерении сократить отряды СА на две трети и сделать все возможное, чтобы оставшиеся в строю не получали оружия и не проходили военной подготовки.

— Я, — сказал он, — никого не хочу пугать, но предупреждаю: всякий, кто осмелится мешать мне, будет уничтожен!

В отличие от весьма довольных таким поворотом событий генералов рейхсвера Рем и не подумал смириться, о чем заявил сразу же после совещания у фюрера своему ближайшему окружению. Завербованный Гиммлером офицер его штаба Виктор Лутц тут же доложил об этом шефу. Спустя несколько дней министр обороны генерал фон Бломберг сообщил фюреру о создании в СА специальной службы для охраны своих многочисленных штабов. Насколько это было серьезно, свидетельствовал тот факт, что только в одном из районов численность такого отряда достигла 8 тысяч человек, вооруженных пулеметами и винтовками.

— Рем, — заявил Гитлер рейхсфюреру, — должен быть убит… Исчезнуть в этом мире он не может, поскольку слишком много знает. Не правда ли, Йозеф? — с улыбкой взглянул Гитлер на Геббельса, ненавидевшего его «старого товарища» лютой ненавистью.

— Да, мой фюрер, — даже не пытаясь скрыть свою радость, кивнул тот.

Причины для радости у Геббельса имелись — пьяный Рем уже не раз угрожал министру пропаганды поведать миру правду о том, кто на самом деле поджег рейхстаг.

— И поспешите, — продолжал фюрер, — пока Рем еще верит, что спор с рейхсвером будет решен в его пользу…

Гитлер не остался в долгу и 24 июня 1934 года на нацистском съезде в Эссене заявил: «Горе тому, кто неуклюже топчет тонкие нити стратегических планов фюрера, ослепленный безумной мыслью осуществить их быстрее!»

Тем временем Гиммлер поработал на славу и доложил Гитлеру о существовании в СА политического заговора с целью свершения государственного переворота и слияния армии, СА и СС в единые вооруженные силы под командованием Рема. По заверениям Гиммлера, самого Гитлера заговорщики намеревались оставить на посту канцлера, а его помощником сделать хорошо известного ему генерала фон Шлейхера, который якобы и являлся главным заговорщиком.