– Я просто волновался. У меня такое пару раз бывало. Присылают девочку-неумеху…

– И ты решил, что я – тот самый случай.

– Ну… – замялся Климов, – я же не знал… Это были очень важные переговоры…

– Я их сорвала?

– Нет. Арне от тебя без ума. И я, между прочим, тоже.

– То-то ты сюда ворвался, как демон из преисподней! Поверил… такой туфтовой туфте! Вот возьми этого Даню. Вот за него бы я пошла. Он мне поверил. Сразу, не раздумывая.

– Ну Даня, к счастью для нас всех, женат. Счастливо женат. Знаешь, на ком? На актрисе Королевой. Я ее один раз видел. Красавица! Посмотришь – ослепнешь.

– Какая же я дура! – вдруг схватилась за голову Лина.

– Почему это ты дура? – обиделся Климов.

– Я не сообразила… Ты поел? Вот, бери второе. Я как-то не сопоставила… Если бы Даня знал, может, и не полетел бы мне на выручку. Может, и не поверил бы вот так, сразу, что я ни в чем не виновата.

– Почему? – Климов был страшно заинтригован. – Чего он не знал?

– Я знакома с его тещей, – начала рассказывать Лина. – Она тоже переводчица, мы с ней дружим. И я знала, что у нее есть дочка. Но не сообразила, что ее дочка – та самая актриса… Моя мать делала ей гадости. Хотела свести с одним восточным нуворишкой. Он ей большие деньги посулил. Но у матери ничего не вышло, и тогда она смастырила фото Королевой с другим миллионером и слила в сеть. Скандал был жуткий, я мать еле отмазала от мести этого восточного нуворишки. Она ж ему наобещала, а он – как в «Белом пуделе»: «Трилли хочет собачку». Вынь да положь ему эту Королеву!.. Ну да, и фамилия та же, что у Эллы Абрамовны, и негритянка она, как же у меня в голове-то не перемкнуло? Мне почему-то казалось, что та история отдельно, а эта отдельно. Если бы Даня знал, что я имею отношение…

– Но ты не имеешь отношения, – строго заметил Климов. – Это же не ты сводила Королеву с нуворишкой! – Климову ужасно понравилось это слово. – Даня хороший парень. Мировой парень, могу тебе прямо сказать. Он не стал бы тебя винить за то, что твоя мать накосячила.

– Зато ты сразу поверил, что я черт знает кто, чуть ли не шпионка Анна Чепмен, – попрекнула его Лина.

– А вот на том и строился расчет, – со вздохом подтвердил Климов. – Мне были ужасно важны эти переговоры. Может, это глупо, может, я и впрямь свихнулся, но… Понимаешь, это моя работа. Я занимаюсь инновациями…

– Нынче модно, – усмехнулась Лина.

– Я занимался, когда еще не было модно, – с горечью заговорил Климов. – И господдержки у меня как не было, так и нет. Ну и черт с ней, мне даже лучше, когда никто в дела не лезет. Но мне обидно, что мы только все западное ввозим, а своего им ничего предложить не можем. А ведь у нас есть, что предложить, есть! Но чаще просто наши уезжают на Запад и там работают. И их берут охотно, у нас башковитые ребята, слава богу, не переводятся. Вот недавно двоим Нобеля дали… Но, понимаешь, здесь они не могли развернуться с этим своим графеном, база не та. Извини, я отвлекся. Так вот, можешь считать меня маньяком, но я так обрадовался, когда норвежцы заинтересовались метаноловым проектом! Нашей разработкой! Вещь и правда толковая, без балды. А теперь оказывается, что все было подстроено…

– То есть как это «все»? – нахмурилась Лина. – Что, Арне тоже подставной? И фирма «Торкетилл»?

– Нет, Арне настоящий и фирма тоже, – улыбнулся Климов. – Но Влад специально их нашел. Не для того, чтоб внедрить разработку, плевал он на это, а чтоб ребенка у тебя украсть. Целый план продумал. И отвел мне такую поганую роль… Я-то, конечно, дурак, что поддался, надо было раньше сообразить. Но он знал, как для меня это важно – продвинуть на Запад нашу технологию, на это и поставил. А я попался. Ты простишь меня?

– Я только одного не понимаю, – не отвечая на вопрос, заговорила Лина, – зачем ему было весь этот огород городить? К чему такие сложности? Ключи от квартиры он добыл через Нель… через мою мать. Мог подбросить мне краденое или дозу наркоты и…

– Нет, не скажи, – перебил ее Климов. – Влад, как говорится, дурак-дурак, а мыла не ест. У него был другой план. Даже не знаю, говорить тебе или нет…

– Ну уж начал, так говори.

– Краденое или наркота – это верная тюрьма. А ему невыгодно сажать тебя в тюрьму. Разве что в самом крайнем случае. Он ведь прекрасно понимает, что мальчик будет вырываться и плакать, а его жена, эта его «корова яловая», как он выразился, пацана не уймет. В общем, он понял, что без тебя трогательной семейной сцены не получится. Рассчитывал тебя запугать, чтоб ты с ним поехала. Была бы при сыне нянькой или вроде того.

– Да, – подтвердила Лина, – мне этот план выложила сама корова яловая. Визит мне нанесла, – добавила она, увидев, как воззрился на нее Климов. – Вернее, это была пристрелка. Разведка боем. Только они надеялись, что я соглашусь добровольно. Но я не согласилась. Вот тогда Влад и решил вильнуть умищем. Разыграл целый спектакль.

– Пригрозить тебе прокуратурой… Это моя роль, – криво усмехнулся Климов, – а он, как рыцарь, придет тебя спасать. Но не бесплатно, а в обмен на сына.

– А если бы я сына не отдала? – угрюмо спросила Лина. – В благодарность за спасение?

– Тогда прокуратура и суд. Может, реальный срок и не дали бы, но суд признал бы – помимо прочего, – что ты не можешь обеспечить ребенку надлежащий уход, а тут родной отец наготове. Полноценная семья, все условия… А ведь этот кретинский план мог сработать, – признал Климов. – Никогда себе не прощу. Ты-то сможешь меня простить?

– Подумаю.

– Ну а чего тут думать? – И Климов перешел в наступление. – Ты, между прочим, тоже хороша. Как ты могла поверить, что я сплю со Светочкой?

– А для чего еще нанимать такую идиотку? Да я и не думала вовсе… Ты для меня был… просто работодатель. Мое дело – перевести, а кто с кем спит, меня не касается.