–  Деда!
– восторженно пискнула девчонка, дергая того за бороду.
– Деда, а где папа?

–  Там!
– прохрипел бедняга, вырывая из "детских" рук своё достояние и принимаясь его бережно расчесывать.

"Девчушка" повернулась к оставшимся двум мужчинам и замерла, заворожённая красными косичками Талла.

–  Папа?
– прошептала она.

–  Нет!
– поспешил заявить вампир.
– Я - твой муж!

–  Муж?!
– словно эхом отозвалось множество голосов (недоумённых, удивленных, насмешливых) и один разъяренно-злобный рык.

Его хозяин, выпустив острые когти, шагнул к вампиру, заставив того попятиться к стене.

–  Муж, значит?
– едко уточнил он, скрежетнув когтями по камню, и ласково-ласково пообещал.
– Щас, мы этому мужу кое-что оторвём!

–  А кое-что - это что?
– сунулась под руку оборотню любопытная "малышка", придерживая рукой сползающее одеяло.

–  Да так, - замялся Сейфи, - лишняя деталь. Совершенно, на мой взгляд, ненужная штука для одного вампира. Ну, вот почему некоторые уроды аражевы лезут, куда их не просят?!

–  А кто такие аражевы уроды?

–  Ну это… хорошие ребята!

–  А куда их не просят?
– преданный взгляд большущих зелёных глаз и взмах густых ресниц.
– Пап, ну что ты молчишь? Ну, куда?

Остальной народ тихо ржал, наблюдая эту сцену.

–  Потом расскажу, - ответил несчастный парень, - вот только с "мамой" поговорю! А ты пока погуляй, что ли.

–  Урррааа!
– возликовал "ребёнок", хватая за руку вампира.
– Пошли гулять, урод!
– девушка потянула его к выходу и заговорщицки прошептала.
– А ты мне кое-что покажешь?

–  СТОЯТЬ!!
– заорал Сейфиттин под дружный хохот собравшихся и сдавленные смешки "урода".
– Ты с ней не идёшь!
– оборотень завертел головой, пытаясь выбрать среди ржущей толпы сопровождающего для "малышки".
– Сарана, сходи с Ланой на прогулку, пожалуйста.

–  Хорошо, - кивнула орка, - только не мешает девушку сначала одеть.

Дамы утащили "девчушку" в угол пещеры, сунули мне в руки одеяло и велели поработать ширмой и не подсматривать. Просьба сопровождалась двумя сильными аргументами - внушительным кулаком орки и подзатыльником от Кэри. Одежда Кэрлин "дочке" была слегка маловата в груди, что заставляло "маму" завистливо хмуриться. Сарана взяла Ланку за руку и повела к выходу, но тут в нашем цирке появилось новое действующее лицо - Сорняк с огромной дохлой мышью в лапах-листочках, заставив "малышку" истошно завизжать… от радости.

–  Вкуснятина!
– закричала она, выхватывая лакомство, и тут же потянула его в рот.

–  Брось гадость!
– закричала Кэрлин и попыталась отобрать мышь, перетягивая её к себе за длинный розовый хвост.

–  Ааааа!
– сверкнув алыми глазками, закричало очнувшееся "лакомство", кусая Сейтлану за палец и извиваясь всем телом.
– Пусти, зараза! Кто тебе позволил честных нарханов за хвост таскать?!!

Барбариска

Видимо, я задремала, так как раздавшиеся во дворе крики заставили меня испуганно подскочить. Хорошо ещё, что вниз не свалилась.

На улице, несмотря на темнеющее небо, было светло. В школьном, а ныне больничном, парке собралась внушительная толпа разгневанных людей, размахивающих ярко пылающими факелами, потрясающих оружием и разномастным дубьём. Здесь были мужчины и женщины, старики и молодежь. Народ монолитной стеной перекрывал всё видимое из окна пространство и монотонно гудел, словно разворошённый палкой улей. Мне удалось разобрать даже отдельные крики.

–  Смерть урсам!

–  Не дадим погубить наших детей!

–  Гнать заразу из нашего города!

–  Сделаем Нисколен столицей Зеленой зоны!

–  Ой, детонька моя заболела, заразили твари аражевы!

–  Бей котов, спасай столицу!

–  Смерть! Смерть! Смерть!

–  Сжечь их!

–  Не позволим чуме перекинуться на людей!

–  Сжечь! Сжечь! Сжечь!

Я заворожено смотрела в окно. Возможно, из-за усталости, возможно, из-за того, что происходящее сильно смахивало на наши фильмы, но воспринимать этот бунт серьёзно не получалось. Я просто не могла поверить, что такое может произойти на самом деле.

–  Дура!
– злобное шипение и сильный толчок.

Я отлетела в сторону и упала на пол, поймав горящий взгляд Ориса. Мимо просвистел камень, прошивший то место, где мгновение назад находилась моя голова.

–  Сдохни, кошачья тварь!

Истошный крик с улицы словно сорвал пружину. Хрупкая грань рухнула. Лавина сорвалась, грозя смести всё на своём пути. Булыжники влетали в окна один за другим. Двое черноволосых урсов оттаскивали в безопасное место, у двери, кровати со своими сородичами. Мальчишка, тяжело дыша, привалился к стене у окна. Я схватила со стола поднос, отбивая по возможности камни. На пол, шипя, упал первый факел. Орис выплеснул на него принесённую Арсином воду. Факел зашипел и погас. Следующий шлёпнулся на кровать так и не пришедшей в себя юной урсы. Я рванула покрывало, сдергивая вместе с ним факел. Бросилась на пол, прихлопывая огонь шерстяными концами одеяла.