— Думаю, около нуля. Вы привыкнете. Я-то холода не замечаю.

— Когда в Чикаго холодает, обычно тоже ветрено. Но температура не опускается ниже нуля. Так… — Тут она закашлялась и замолчала. — Простите…

— Что случилось?

— Нет, ничего, просто всякий раз, когда я пытаюсь вести непринужденную беседу, все сводится к разговорам о погоде. Так тоскливо.

Он взглянул на звездное небо и кивнул:

— Да, погода тут довольно тоскливая. Но когда об этом говорите вы, становится как-то веселее.

Джулия коротко рассмеялась.

— Вы меня удивляете. Никак не ожидала встретить такого галантного джентльмена в этой глуши.

Тэннер огляделся вокруг.

— Разве это глушь? Мы в самом центре одной из местных метрополий.

— По сравнению с Чикаго это очень небольшой городок. Все встречные с нами здороваются, не слышно ни сирен, ни гудков машин… Это так… приятно.

— Мне нравится гулять здесь. Иногда мне не хватает большого города, ведь почти всю свою жизнь я прожил в Сиэтле. Можно уехать из города, но вот забыть город, если вы понимаете, что я хочу сказать, практически невозможно.

— Жить на природе — что может быть лучше! Каждое лето мы с Сэмом снимаем домик где-нибудь у озера на недельку или две. Но ему там быстро надоедает. Наверное, детям тяжело жить в глуши.

— А мне кажется, это самое лучшее место для ребенка.

Джулия на всякий случай решила не продолжать разговор на эту тему. Не хватало еще одного спора о воспитании!

К счастью, вскоре они подошли к ресторану, и Тэннер открыл перед ней дверь. Наружу выплеснулись звуки какой-то песни в стиле кантри и гул голосов. «Шикарный ресторан» на поверку оказался шумным и дымным баром.

Джулия весело улыбнулась.

— А тут мило.

— Вы, наверное, ожидали чего-то более… цивилизованного?

— Ну что вы, вовсе нет, — слукавила Джулия. Тэннер провел ее в зал и помог снять куртку.

Они уселись друг напротив друга, и Джулия, взглянув на Тэннера, подумала с опаской, что вот теперь-то разговора не избежать.

А ведь, если разобраться, у них практически ничего общего. Он живет в глуши, она — в большом городе. Он холостяк, она была замужем, и у нее ребенок. Он носит джинсы и фланелевые рубашки, она предпочитает одеваться у известных портных. Он кажется ей привлекательным, а она ему…

— И давно вы живете на Аляске? — спросила она, делая вид, что изучает меню.

— Переехал пять лет назад с двумя приятелями, — ответил он. — У нас загородный дом. Центр активного отдыха. Дела идут недурно. Один мой приятель, Джо Бреннан, занимается воздушными перевозками. Собственно, так мы и встретили Сэма. Он тайком забрался в наш самолет.

Джулия покачала головой.

— До сих пор не могу поверить, что он это сделал.

— Я не стал бы его слишком ругать. — И, поймав резкий взгляд Джулии, Тэннер тут же добавил, примирительно подняв руки: — Это не то, что вы подумали. Он ведь ребенок. Очень сообразительный ребенок. И похож на свою мать.

Джулия снова опустила глаза.

— Да уж явно не в отца.

Тэннер громко засмеялся.

— Судя по тому, что говорит Сэм, у вас вообще невысокое мнение о мужчинах.

Ее щеки чуть порозовели, когда она вновь посмотрела на него.

— С чего он это взял?

— А он имеет обыкновение подслушивать ваши телефонные разговоры.

Джулия тихо застонала.

— С ним всегда было так легко! Я сажала его себе на колени, читала ему сказки, и ему это нравилось. А теперь вот, пожалуйста, его интересует моя личная жизнь!

— И как обстоит дело с вашей личной жизнью? — Тэннер пристально посмотрел на нее.

Ого! Как кардинально сменилась тема разговора!

— Что бы вы мне порекомендовали?

— Вы не ответили на вопрос.

— Мне кажется, мы пришли сюда ужинать.

— Лось. Это здешнее фирменное блюдо. Вам как раз подойдет: вкусно и никакого холестерина. Очень советую попробовать.

Джулия смешно наморщила нос.

— Пожалуй, рискну.

Обратно в отель они шли под руку и говорили о Сэме. Джулия не переставала удивляться тому, что человек, с которым она познакомилась всего несколько часов назад, казался ей давним и близким знакомым. А ведь еще недавно она была очень невысокого мнения о нем.

— Спасибо, вечер был замечательный.

— Мне тоже так кажется, — улыбнулся он, чуть сжимая ее руку.

Джулию словно пронзило током. Она заставила себя улыбнуться.

— Значит, завтра в девять?

— В девять, — повторил он.

Они долго смотрели друг на друга. Он хотел поцеловать ее, она знала это, читала в его глазах, в его улыбке. Джулия затаила дыхание. Он склонился и поцеловал ее.

Словно какое-то волшебное электричество волной прошло по ее телу. Никогда еще никто не целовал ее так: так нежно и так настойчиво. Одним-единственным поцелуем этот человек перевернул ей душу.