— Ты это все время повторяешь, — ровным тоном ответил Намир. — Но твои личные антипатии — это не мое дело.

— Это не личное! — горячо возразил Хардести. Возникла небольшая пауза. — Ну ладно, чтоб он сдох. Да, это личное. Этот сукин сын расхаживает тут с таким видом, будто ни разу в жизни рук не пачкал, верит в благородство, честь полка и прочую дребедень. Видал я таких. Саксон не нравится мне потому, что он считает себя лучше всех нас.

— Он хорошо делает свою работу. Отнюдь не хуже тебя.

Хардести замолчал, и Саксон уже решил, что его засекли, но через несколько секунд американец заговорил снова:

— Дело не в этом. Я не говорю, что он трус или что-то такое. Но ему не хватает стержня. Я понял это тогда, во время драки. Если на него нажать хорошенько, он сломается. Поверь мне.

Саксон стиснул зубы, но продолжал сидеть не шевелясь.

— Посмотрим, — произнес Намир.

Услышав следующие слова Хардести, Саксон окаменел.

— Зря ты не позволил мне разобраться с ним после «Кукушки».

Одно это слово вызвало у Саксона живые воспоминания об ужасной катастрофе, и внутри его пробудились гнев и отвращение. Ответ Намира унес ветер, но слова Хардести он услышал:

— Они не нужны нам оба. Гюнтер — лучший выбор. Еще раз повторяю: избавься от Саксона. Он никогда не станет хладнокровным убийцей. Он просто не такой человек.

В голосе Намира появились стальные нотки.

— Я уже сказал: не тебе это решать. Я беру в свой отряд солдат, обладающих потенциалом, мужчин и женщин, которых считаю ст о ящим материалом. Если группа окажется в опасности, тогда я сделаю выбор. Никто не вечен, Скотт. Ни Бен, ни ты, ни даже я. Не забывай об этом.

Раздался шорох шагов — собеседники возвращались.

Саксон огляделся; покидать укрытие было нельзя — до появления Хардести и Намира он не успеет найти другое. Выбора не было, пришлось оставаться на месте и стараться не шуметь. Он не сомневался, что, обнаружив его здесь, Хардести всадит ему пулю в лоб.

Едва соображая, что происходит, Саксон пригнулся как можно ниже, прижался к шасси тягача.

— Ты уверен, что Темпл мертв? — спросил Намир, когда они проходили мимо.

— Сгорел дотла, — сказал Хардести. — Там взорвалась термитная граната. Копы еще несколько недель будут просеивать пепел.

— Однако остается без ответа более важный вопрос. — Намир подошел к трапу в хвосте самолета. — Кто-нибудь узнал о Зале Смерти?

— Не думаю…

— Но наверняка ты этого не знаешь, — прервал его Намир. Он помолчал, затем покачал головой. — Однако мы не можем позволить себе из-за этого уйти на дно. Не думай об этом больше, я разберусь. Сосредоточься на приготовлениях к следующей операции. На этот раз ошибок быть не должно. Это понятно?

— Понятно.

Намир скрылся в самолете, а Хардести продолжал стоять неподвижно, размышляя о чем-то.

Саксон в ярости смотрел на него из укрытия. В эту минуту ему больше всего на свете хотелось узнать, откуда Хардести известно об операции «Кукушка» и что именно ему известно. Хотелось ударами кулаков выбить ответ — старый, знакомый гнев струился по жилам, заставлял скрежетать зубами. И еще это название — Зал Смерти… Когда он схватил Контарского там, в Москве, хакер Янус упоминал о нем…

В конце концов Хардести развернулся и отправился в другой конец ангара. Саксон смотрел ему в спину, не зная, что делать дальше. Смутный страх, который он ощущал в последние дни, внезапно стал вполне определенным. Бен испытывал то же чувство, что и в момент, когда Шестая группа на вертолете пересекла хребет Грэй-Рейндж.

Он находился на вражеской территории.

Войдя в звуконепроницаемое помещение на борту самолета, Намир сбросил куртку и уселся в кресло. Располагавшаяся перед ним консоль раскрылась, и возникла голографическая карта, покрытая паутиной коммуникаций, охватывавшей весь мир. В нескольких местах, на территории дюжины государств, загорелись огоньки, обозначавшие города. Группа согласилась уделить ему несколько минут своего драгоценного времени, и Намир был готов признать свою вину. Он понимал, насколько важны дела этих людей; подумать только, они согласились общаться непосредственно с командиром Тиранов! Это происходило только в чрезвычайных ситуациях.

— Давайте сразу к делу, — произнес человек из Нью-Йорка. — Каковы последствия от потери агента Темпла?

— Минимальные, сэр, — тут же ответил Намир. — Мы получили от него все, что нужно. С самого начала мы предусмотрели его устранение и разработали соответствующий план. Просто это произошло скорее, чем планировалось.

— Ликвидация была отсрочена потому, что существовала возможность получения от него ценных сведений, — подчеркнула женщина из Хэнша. — Однако мы не могли предусмотреть вмешательство этой Келсо.