Виктория не могла смириться с решением отца о переносе свадьбы Марии на более ранний срок и считала своим долгом не допустить этого события любой ценой. Но как известить сестру, уехавшую в «Эсперансу» и не догадывающуюся, что ее судьба уже предрешена? Как отыскать Энрике, чтобы он смог помешать планам отца и Федерико Линча?

Как всегда в трудных ситуациях, Виктория отправилась на конюшню, надеясь, что там, среди милых и трогательных животных, ее осенит какая-нибудь идея. Но едва выйдя во двор, она услышала незнакомый мужской голос, окликнувший ее:

— Сеньорита, я друг Энрике, выслушайте меня, пожалуйста.

Хименес, а это был он, скрывался в зарослях кустарника, не решаясь попасться на глаза слугам. Виктория подошла к нему и, узнав, что он — друг Энрике, возмутилась поведением сержанта: исчез, ничего не объяснил, не попрощался…

— Его отправили на срочное задание, — пояснил Хименес. — Но он передал письмо для сеньориты Марии. Вот оно!

— Если вы действительно друг Энрике, то должны помочь ему, — решительно заговорила Виктория, которой вдруг стало ясно, как следует поступить, — Разыщите Энрике, где бы он ни был, и привезите его сюда как можно скорее, пока Марию не выдали замуж за Гонсало Линча. Вы сможете его найти?

— Постараюсь! — пообещал Хименес.

Виктория вздохнула с облегчением: половина дела была сделана. Теперь надо как-то передать Марии письмо. Думая, кого бы послать в «Эсперансу», она вспомнила об Адальберто. Это, пожалуй, единственный человек, к которому можно обратиться со столь деликатной просьбой.

Отыскав Адальберто, Виктория без опаски посвятила его в сердечные тайны сестры, и он счел за честь помочь воссоединению влюбленных.

— Я твой друг, и ты всегда можешь на меня положиться, — сказал он Виктории, отправляясь в «Эсперансу».

— Может быть, ты придумаешь, как расстроить свадьбу Марии? — с надеждой взглянула на него Виктория.

— Тут, по-моему, только один выход, — ответил Адальберто: — Мария и Энрике должны бежать!

И помчались гонцы в разные концы. Хименес, обманом получив увольнение, поскакал на лошади к дальним боевым позициям, где находился Энрике, Адальберто же покатил в повозке по широким степным равнинам к родовому имению Оласаблей.

Асунсьон и Мария, приехав туда несколькими днями раньше, уже успели распаковать свои саквояжи и понемногу привыкали к тишине и покою здешних мест, где обе провели свое детство.

— Я хочу остаться здесь навсегда, — говорила Мария, — Энрике меня бросил, а провести всю жизнь рядом с Гонсало!.. Нет, уж лучше коротать свой век в этой тиши.

— Остаться здесь — значит смириться, — возражала ей Асунсьон, — А ты должна бороться за себя, за свое право быть счастливой!

— Но как? Я не знаю, что делать. Почему исчез Энрике?

— Возможно, вскоре он объявится. А пока надо надеяться на лучшее, — утешала Марию Асунсьон.

Весть от Энрике не заставила себя долго ждать — ее привез уставший и запыленный в дороге Адальберто.

— Он любит меня! — воскликнула Мария, прочитав письмо. — Его заставили уехать… Ему приказали…

— Ну, вот все и объяснилось. Я так рада за тебя! — обняла ее Асунсьон.

Адальберто при этом тяжело вздохнул: ему предстояло еще сообщить самую главную, печальную новость.

Когда Мария узнала о намерении отца ускорить свадьбу, радость ее тотчас же сменилась отчаянием.

— Как же это понимать, Асунсьон? — говорила она сквозь слезы. — Отец обещал… Он дал мне время на размышление, а сам все решил у меня за спиной!

— Ты сможешь еще с ним поговорить, убедить его.

— А если он меня заставит выйти замуж? Я всегда его слушалась.

— Никто не может тебя заставить! — уверенно заявила Асунсьон. — Даже под руку с Гонсало, рядом с отцом, перед алтарем — ты всегда можешь сказать «нет»!

— Солдат, передавший это письмо, обещал разыскать Энрике, — вставил Адальберто.

— Я думаю, вам, сеньорита, надо не медля ехать в Санта-Марию, Там вы встретитесь с Энрике и вместе решите, как избежать свадьбы с Гонсало Линчем. — Да-да, я сейчас же еду! — встрепенулась Мария. — Спасибо вам, сеньор Адальберто.

Страх потерять возлюбленную заставил Энрике забыть обо всем, даже о воинском долге, и очертя голову мчаться в Санта-Марию.

Пока они с Хименесом во весь опор гнали лошадей, Менендес узнал о самовольной отлучке Энрике и с огромным удовольствием доложил об этом генералу:

— Сержант Муньис дезертировал!

— Отыщите его и арестуйте, — приказал генерал. — Я, кажется, знаю, куда он мог податься.

Говоря это, генерал имел в виду семейство Оласабль и счел необходимым предупредить Мануэля о возможном появлении в его доме сержанта: