— Смешно? То, что при виде меня дамы падают в обморок, по-твоему, смешно?

— Шеллар, успокойся, — сочувственно хихикнул Мафей. — Дело не в тебе. Она просто никогда мужчин не видела… без халата…

— А ты откуда знаешь? — проворчал король.

— Оттуда. Не расстраивайся. Ты же знаешь, она вообще тебя боится, а тут еще… — он покосился на королевский халат и тихо прыснул в кулак.

— Доведете вы меня когда-нибудь, — огорченно вздохнул король. — Окончу я свои дни в лечебнице для умалишенных. Все, я пошел умываться и одеваться, а вы разберитесь сами, потом мне доложите. Унесите эту трепетную лань с моих глаз подальше и позовите цирюльника. И надо будет не забыть вызвать Красса и отчитать как следует, а то, по-моему, стражники у дверей стоят для красоты, заходи кто хочешь, не королевские покои, а придорожный трактир…

Жак послушно побежал искать цирюльника. Мафей, приподняв юную даму, все еще валявшуюся посреди гостиной, телепортировался вместе с ней в свою комнату. А король, донельзя огорченный происшедшим, направился приводить себя в порядок, пока не вломился еще кто-нибудь и не случилось еще какого скандала.

Примерно через полчаса в гостиной снова заседали тем же составом, только в более благопристойной обстановке. Король, уже одетый, побритый и причесанный, но все еще страдающий от последствий бурно проведенной ночи, восседал во главе стола с неизменной трубкой в зубах. Мафей продолжал утешать Акриллу, пристроившись на ручке ее кресла, а Жак, поминутно хихикая, объяснял его величеству причину недоразумения.

— Это ее бабы разыграли, — сообщил он, косясь на безутешную девушку и хихикая в очередной раз. — Если точнее — Камилла. Она сказала, что вы ее выбрали в качестве будущей невесты и велели сегодня с утра явиться к вам. Якобы для того, чтобы научить ее всему, что положено знать и уметь молодой жене. Камилле, дескать, вы поручили объяснить теорию, а сами будете учить на практике. Потом Камилла ей рассказала, как правильно надо… — Жак снова покосился на даму, зардевшуюся, как маков цвет, и уклончиво продолжил: — Ну, вы понимаете, чему может научить Камилла. Акрилла закатила истерику, но наставница ее припугнула как следует, рассказав, как вы страшны в гневе, привела сюда и втолкнула в дверь. Постигать, так сказать, практику. — Он снова хихикнул и заключил: — Вот, собственно, и все. Дальше… вы сами видели.

Король тяжело облокотился на стол и взялся двумя руками за голову.

— Я точно с ума сойду с этими дамами, — жалобно произнес он, ни к кому конкретно не обращаясь. Затем посмотрел на шута, который все никак не мог успокоиться. — Ты находишь это смешным? Это ужасно, на мой взгляд.

— Ваше величество, — засмеялся Жак. — Просто вы с утра не в духе и у вас болит голова. Если бы вы проснулись в хорошем настроении, вы бы тоже смеялись.

— Смеялся? Да мне заплакать впору! Эта старая шлюха выставляет меня полной скотиной и извращенцем, а молодая дурочка безоговорочно ей верит! Вот что ужасно! Она даже не усомнилась, что я собираюсь поступить с ней столь недостойно и неподобающе! И по-твоему, мне должно быть смешно?

— Это же не значит, что у нее были на то основания! — утешил его Мафей. — Она просто тебя боится, вот и потеряла голову от страха.

— А почему? — король выпрямился и посмотрел на Акриллу, которая моментально съежилась и прижалась к Мафею. — Ты можешь объяснить, почему ты меня боишься? У тебя есть на то какие-то основания?

— Нет, — жалобно пискнула дама.

— Что — нет? Не можешь объяснить, или нет оснований?

— Нет, — повторила Акрилла и посмотрела на Мафея, как бы ища поддержки.

— Шеллар, оставь ее в покое, — посоветовал принц. — Ты же видишь, она до сих пор отойти не может от такого… зрелища.

— Так покажи ей свое… зрелище, может, успокоится, — проворчал король и снова обратился к перепуганной придворной: — Сейчас отправляйся к себе, отдохни и соберись с мыслями. А вечером возьмешь перо и бумагу и напишешь сочинение на тему «Почему я боюсь короля». Раз ты не в состоянии объяснить это вслух, изложи в письменной форме и сдай Мафею не позднее завтрашнего утра. Он мне передаст. И больше не врывайся ко мне без спросу, а то и не такое увидишь.

— Простите, пожалуйста, — пробормотала Акрилла, послушно поднимаясь с кресла. — Да… Я обязательно… Я больше не буду… — она помялась, потом, набравшись смелости, спросила: — А что мне теперь будет… за это?

Король скорчил кровожадную мину и страшным голосом прорычал:

— Зажарю и съем! А вы прекратите ржать, паршивцы, а то и вас тоже съем! Мафей, проводи даму в ее комнату и позови Камиллу, я ей пару ласковых слов скажу. Нашла тоже тренажер!

Жак со стоном уткнулся лбом в столешницу, видимо представив себе короля в качестве тренажера, а Мафей, довольно улыбаясь, спрыгнул с ручки кресла, но телепортироваться не успел. В дверь заглянул королевский секретарь и сообщил:

— Ваше величество, вас желает видеть ее величество королева Агнесса. По срочному и секретному вопросу. Лично вас и его высочество, — он кивнул на Мафея.

— Зови, — проворчал король. — Жак, проводи Акриллу. И Камиллу позови, пусть под дверью подождет, ей полезно. Мафей, пойдем в кабинет.

Жак обнял девушку за плечо и мягко направил в сторону двери.

— Пойдем, — сказал он. — Я расскажу тебе одну сказку…

Король тяжело поднялся, посмотрел им вслед и направился в кабинет. За ним поплелся Мафей, на лице которого читалось неприкрытое огорчение и разочарование.