— Идем на телеграф, что-то неспокойно на сердце. Не случилось ли чего в Демянске...

Через несколько минут мы были на телеграфе. Заспанный телеграфист долго возился с аппаратурой, потом растерянно сказал:

— Демянск не отвечает...

— Может, повреждение на линии?

— Пошлем проверить, — сказал телеграфист.

Случилось именно то, чего мы опасались. Бандиты, верные своей тактике, прежде всего перерезали провода. Но, если они нарушили связь близ Демянска... стало быть, именно там их и нужно искать.

Томительно тянулось время. Наконец вернулись монтеры с линии. На старорусской дистанции все было в порядке.

— Где же повреждение?

— Повреждение в самом Демянске...

Лихорадочно заработала мысль. Телефонной связи нет. (В те годы она существовала только между крупными городами.) До Демянска больше пятидесяти километров. Что же делать? Может, изменить маршрут конников Моисеева?

Мы с военкомом и Ильиным — уполномоченным ГПУ по Старорусскому уезду — стали перебирать различные возможные варианты связи с Демянском, но все они тут же отвергались. Оставался только один — просить Петроград направить самолет.

И тут вдруг заработала связь. Узкая полоска бумаги дернулась, и затрещал молоточек самописца.

К аппарату подбежал телеграфист. Быстро, отстукав ответ, перешел на прием.

Наши глаза впились в узкую ленточку бумаги, которая бежала и бежала из аппарата, свиваясь на полу в кольца.

Военком взял ленту, начал читать ее, побледнел.

— Беда, товарищи, савинковцы напали на Демянск, — хрипло сказал он. — Город захвачен, имеются жертвы!

Что же случилось в Демянске?

Оказывается, Граудинг после разговора со мной сразу же выступил в разведку, надеясь обнаружить и ликвидировать банду. Прихватил с собой и отряд ЧОН (часть особого назначения). И военком Демянска, оказывается, присоединился к Граудингу. В результате город на какое-то время был оставлен без военного руководства. Бандиты этим и воспользовались. Обнаружив нашу разведку, они скрытно обошли отряд Граудинга и устремились к Демянску.

Было это ранним утром, когда мы томились у молчавшего телеграфного аппарата. Действовали бандиты сноровисто: закинули на столб вожжи и сорвали провода. Затем ворвались в город и захватили ключевые позиции.

Начались бесчинства. Бандиты учинили зверскую расправу над партийными и советскими работниками, разгромили и разграбили казначейство.

Боясь возмездия, савинковцы торопились. Около двенадцати часов дня, открыв беспорядочную стрельбу вдоль улиц, они покинули город.

В это время вернулся Граудинг с военкомом. Связь со Старой Руссой была восстановлена. За бандитами организовали погоню.

Мессинг, которому мы доложили о событиях в Демянске, коротко сказал:

— Сегодня же выезжаю с отрядом в Старую Руссу.

Весь день к нам поступали донесения. Граудинг сообщил, что по сведениям разведки банда повернула в сторону Старорусского уезда, то есть к нам. Я приказал Моисееву и его коннице взять под контроль все дороги.

Затем из Демянска сообщили, что по пути следования савинковцев обнаружены повешенный старик крестьянин и расстрелянный комсомолец. По рассказам очевидцев, старик обругал савинковцев, назвав их убийцами, а комсомолец в ответ на приглашение присоединиться к бандитам плюнул врагам в лицо.

Вечером прибыл Мессинг. Обсудив меры, принятые нами для ликвидации савинковцев, он их одобрил. К этому времени конный отряд Моисеева гнался буквально по пятам бандитов. Другие отряды перекрыли пути их отступления. Поле для маневрирования банды заметно сузилось.

Вскоре удалось захватить отставшего от банды матерого савинковца по кличке Колчак. Это был высокий кряжистый старик, бежавший в свое время за границу.

На допросе Колчак дал ценные показания. Бандой действительно руководил полковник Павловский, правая рука Бориса Савинкова. В помощниках у него был капитан Тронов. Задача банды — организация террора и диверсий, а также добыча секретных документов, за которые в генштабе Польши и во французском посольстве в Варшаве обещали хорошо заплатить.

Колчак сказал между прочим, что крестьяне совсем не поддерживают банду, что еще год назад Павловский бесчинствовал как хотел, а теперь за ним организована погоня.

Вечером ко мне подошел Ильин и сообщил, что крестьяне одной из отдаленных волостей прислали нам подарок.

— Какой подарок? Пусть лучше помогут поймать бандитов.

Ильин улыбнулся.

— Подарок вот... — указал он на крестьянскую подводу, стоявшую на дворе.

Мы вышли во двор. Возле подводы стояли крестьяне, вооруженные охотничьими дробовиками. По-видимому, это был конвой. Подвода была прикрыта рогожей.