Далее Магомедов сообщил, что его семья два года назад попала в поле зрения дагестанских силовиков. В статье подробно описываются вымышленные или подлинные злоключения родного брата Марьям, Ильяса Шарипова. Если верить отцу, то сына незаслуженно преследовали чудовищные силовики. Но почему, собственно, отцу Марьям и Ильяса надо ВЕРИТЬ? Или – НЕ ВЕРИТЬ? Надо ПРОВЕРЯТЬ – что было на самом деле! Рассматривая сведения отца как информацию, весьма проблематичную, но заслуживающую крайнего внимания. Ее надо или подтвердить, или опровергнуть! Но ею нельзя пренебрегать!

По словам отца Марьям Шариповой, в его доме в Балахани постоянно проводятся обыски, а его самого неоднократно вызывали на допросы. Последний раз – 4 марта. Видимо, если отец дает правдивую информацию, он является немаловажной фигурой в Дагестане, поскольку, по его словам, 4 марта к нему приехал в Балахани лично заместитель начальника УФСБ Анвар Шамхалов и отвез "на прием к министру внутренних дел Дагестана Али Магомедову". С министром ему встретиться не дали, однако сообщили, что у министра есть информация, согласно которой его дочь Марьям является женой лидера Губденского джамаата Магомедали Вагабова. "Я в тот же день спросил у дочери, правда ли это. Однако она сказала, что никакого отношения к подполью не имеет. И замуж никогда не выйдет, не спросив моего разрешения".

Подчеркнем еще раз, что если отец прав, то семья Шариповых заслужила внимание высших правоохранительных лиц Дагестана. То есть в каком-то смысле принадлежит к дагестанской элите. Или – уважаемой части среднего класса. Это важно подчеркнуть, поскольку вовлечение на Северном Кавказе женщин из этого контингента в число террористок-смертниц – вещь, как минимум, не вполне обычная.

А теперь главное – Расул Магомедов сообщает, что 28 марта Марьям Шарипова была в Махачкале! Этот сюжет мы уже начали обсуждать ранее. В последний раз Расул Магомедов видел свою дочь вечером 26 марта, а затем уехал в Махачкалу. 28 марта Марьям приехала с матерью в Махачкалу на рынок. Днем 28 марта Марьям сообщила, что пойдет навестить подругу. Спустя пару часов она позвонила матери и сказала, что с ней все в порядке, и она сама вернется домой. Больше родители ее не видели.

В связи с этим автор "Новой газеты" задает вопрос: если генетическая экспертиза подтвердит, что на станции метро "Лубянка" действительно взорвалась Марьям Шарипова, то что делать с версией о рейсовом автобусе, на котором террористки прибыли в Москву из Кизляра? Ведь эта дорога занимает 36 часов, а отец Марьям Шариповой настаивает, что дочь еще днем 28 марта была в Махачкале.

Вот это уже – весьма серьезная несостыковка, не правда ли?

Вновь подчеркнем, что мы не обязаны (и даже не имеем права после всего, что случилось) ВЕРИТЬ сведениям отца Марьям Шариповой. Но что мы не можем и ОГУЛЬНО ОТВЕРГАТЬ эти сведения. Главное же для нас на этой стадии проводимого исследования – установить в качестве несомненного факта то, что между этими сведениями от отца Шариповой и тем, что бытовало еще недавно в качестве оперативно доказанной информации, имеется очевидная и далеко идущая несостыковка.

Обратим внимание на одну из дат, упомянутых в "Новой газете": 4 марта 2010 года Расул Магомедов был на допросе, где ему сообщили, что у главы МВД Дагестана есть информация, согласно которой Марьям Шарипова является женой лидера Губденского джамаата Магомедали Вагабова.

А 7 марта 2010 года, то есть за 22 дня ДО (!!!) взрывов 29 марта, на сайте kavkaz-uzel.ru появилась статья "Житель Дагестана ищет защиту у нового руководителя республики". В ней подробно описываются страдания Ильяса Шарипова – безвинного человека, которого прессуют озверевшие силовики.

Таким образом, уже к началу марта 2010 года история о брате-жертве и страдающей семье, в том числе, разумеется, и сестре Марьям, была раскручена. Вообще, семья Шариповых активно обращается за поддержкой в СМИ, рассылает обращения и сообщения в разные адреса, находится на соответствующем счету у наших либералов-правозащитников. "Комсомольская правда" от 9 апреля утверждает, что Расул Магомедов является одним из активистов дагестанской правозащитной организации "Матери Дагестана", и что данная организация защищает права исключительно ваххабитов. Последняя часть данного утверждения требует, как минимум, тщательной проверки.

Что же касается контактов Расула Магомедова с правозащитниками вообще, то я никоим образом не хочу сказать, что в этом есть что-нибудь плохое. Не охотой за либералами я здесь занимаюсь. А констатацией нескольких фактов.

Факт #1 – семья Магомедовых-Шариповых известна, в каком-то смысле респектабельна (по местным меркам, разумеется) и уж, как минимум, никак не маргинальна.

Факт #2 – эта семья удостоена особого внимания высоких дагестанских чинов.

Факт #3 – эта семья раскручена в прессе ДО события 29 марта.

Факт #4 – раскрутка семьи не лишена скандальности. При том, что в Дагестане любая раскрутка такой семьи по определению не лишена скандальности. Но в этой раскрутке есть откровенно скандальные обертоны.

Представительница такой скандально-раскрученной, очень засвеченной и достаточно авторитетной семьи вполне может находиться в зоне повышенного внимания спецслужб. В неразболтанной ситуации это просто ОБЯЗАНО быть так! Но даже в нынешней разболтанной ситуации это МОЖЕТ быть так. Кого-то "вести" надо! Кого? Самых раскрученных! Их немного. На них хватит оперативного ресурса.