– Бесповоротно, - подсказала я.

– Точно!

– Подожди, но ты ведь всегда терпеть не могла очкариков?
– я повернула голову в бок, чтобы узреть, кто произвел на Катьку столь неизгладимое впечатление.
– Теперь понятно, очки-то черные. Прям мафиозий какой-то.

– Откуда ему взяться в нашем-то городишке? Тут даже карманники не водятся!
– огорченно заявила подружка.

Мы с Мирошей переглянулись и расхохотались.

– Знаешь, а я не жалею об этой потере!

– Да это я так, - Катя сложила руки в умоляющем жесте.
– Виттория, давай мы с тобой заказами поменяемся? Можно сказать моя судьба решается.

– Да ты его первый раз в жизни видишь!
– поразилась я.

– Видишь, это судьба!
– с патетикой воскликнула Катька.
– Вить, ну, чего тебе стоит?! Тебе ведь он не понравился. А я... А я ведь если пойду с этой семейкой и на пляж, и по грибы-ягоды, ноги себе поломаю. Посмотри ведь какие каблучища!

Мироша свистнул.

– Ну, ничего себе!

– Вот-вот, - решила усилить натиск Катя.
– Я ноги поломаю, а тебе потом в больницу ко мне таскаться, фрукты носить, варенье разное. Твоя бабушка, знаешь, какое вкусное делает!

– Знаю!
– я рассмеялась!
– Ладно, договорились. Хотя подожди, дети...

– Ну, заодно и поучишься с ними общий язык находить. Ты же хотела этого.

– Когда это?
– подозрительно спросила я.

– Может, это не ты хотела... Ну, удачи! Тебе, мне... Я побежала.

– Она - ангел!
– проговорил вслед Катьке Мироша.

– Она?!
– я повертела головой, пытаясь понять о ком, кроме Катьки, мог говорить парень. Но рядом никого больше не было. Подружка и та скрылась.
– Если ты о Катьке, то она, скорее, демон в юбке. Ладно, пошла показывать гостям город. Эти люди уже достаточно заждались, - я посмотрела на туристов. Родители спокойно ждали. Но дети... Мальчик корчил рожицы, девочка показывала язык...
– Мирош, напомни мне убить Катьку. Эти дети сведут меня с ума!

Из снов Виттории...

Сон не шел, как светловолосая девочка с двумя забавными косичками лет шести на вид не пыталась его призвать. Ее кузина Карен заснула сразу после того, как выпила молоко. А у Габриэллы даже просто закрыть глаза выходило с трудом. Она зажмурилась.

"Раз, два, - начала медленно считать про себя, - три, четыре..."

Габриэлла досчитала уже до ста. А сон все не явился.

"Нет, так не выйдет!" - она быстро спрыгнула с кровати и, ступая босыми пятками по ковру, приблизилась к двери. Осторожно потянула на себя ручку, надеясь, что в этот раз няня не стала запирать двери. Габриэлла тихо хихикнула. Попробовала б нянюшка закрыть их, ух, ей бы и досталось! Прошлая ведь пару раз так и делала - запирала их с сестрой, а сама шла спать. В одну из таких ночей Карен какой-то страшный кошмар приснился. Она кричать начала страшно, била ногами о кровать. Габриэлла даже испугалась. Подумала, в ту Дьявол вселился. Сама едва не закричала. Но вовремя вспомнила слова матушки о том, что Карен недавно свою мать потеряла. "Бедное дитя" - отзывалась о той графиня Миконская Марта де Соузи [6]– мать самой Габриэллы.

Графиня тогда раньше самой няни проснулась. Подошла к детской, а там заперто. Ну, и скандал же был! Няньку сразу выгнали. А им с Карен нашли новую. В основном та возилась с кузиной Габриэллы, отец которой уже давно умер, а мать была одной из пяти жрецов города Искарены.

Габриэлла еще раз повторила про себя: "Одной из пяти!" Какая это все-таки честь - быть одной из ближайших помощников епископа - человека, который несет свет в их мир, спасает заблудших. Жаль только, погибла жрица. С того дня, как отпели ее, уже почти месяц прошел. А на прошлой неделе к ним другие жрецы заезжали. Некие Винс да Дерни. Оба высокие, плечистые с густыми темными волосами. У одного - у Винса - возле виска шрам в виде змеи имелся. У Дерни лицо чистое. Приехавшие жрецы говорили с отцом и с матерью Габриэллы.

Девочка не слышала того разговора. Но гордость от того, что такие важные люди к ним заехали, переполняла ее сердце.

Жаль, что не ее мать жрицей была. Сейчас-то почти все почести доставались Карен, а так бы...

"Нет, не жаль, - внезапно передумала девочка.
– Тогда нам расстаться бы с матушкой пришлось бы. А так хорошо было. И жрица в семье есть, и матушка рядом. Сейчас я к ней и загляну, она точно придумает, как мне уснуть!"

Габриэлла осторожно продвигалась вглубь роскошного, по-королевски обставленного коридора. Яркие стены темно-алого цвета с множеством портретов. Высокие белые потолки. Теплый ковер под ногами из разноцветных нитей. Габриэлла не обращала внимания на всю эту роскошь. Она родилась в этом замке и знала здесь все как свои пять пальцев.

До материных покоев девочке дойти не удалось. Габриэллу привлекли громкие голоса, доносящиеся из маленькой гостиной. Во время балов, когда к де Соузи приезжали гости из соседних земель в этой комнатке отец Габриэллы со своими друзьями говорили о последних новостях и курили трубки, пока их жены болтали о хозяйстве в саду, а юные девушки отдыхали в спальнях наверху. Но в этот вечер в их замке гостей не было. Габриэлла осторожно, одним глазком, заглянула в середину, пытаясь узнать, что там происходит.