Без поддержки с воздуха американское соединение было легкой добычей для русских "Фенсеров", способных нанести удар управляемыми ракетами с расстояния более ста километров, то есть, находясь вне досягаемости корабельных зенитных комплексов. Надежда, весьма, в прочем, призрачная, оставалась только на полдюжины "Харриеров".

– Организовать постоянное дежурство в воздухе "Харриеров", – приказал контр-адмирал, обращаясь к командиру "Уоспа". – Хотя бы один штурмовик с ракетами "воздух-воздух" должен постоянно находиться в небе. Я не желаю, чтобы русские спокойно могли делать облет наших кораблей, кэптен.

– Слушаюсь сэр, – кивнул Джиллис. Капитан тоже был не в восторге от появления русской авиации. Сейчас пилоты русских продемонстрировали отличную подготовку, и в условиях боевых действий соединение, вне всяких сомнений, уже подверглось бы ракетному удару, понеся большие потери.

– Думаю, русские больше не рискнут дразнить нас, – заметил один из офицеров. – Они дали понять, что знают о нашем присутствии, показали свои способности, но испытывать судьбу, скорее всего, не станут.

– Их фрегат лег на параллельный курс, – доложил оператор радара. – Идет по-прежнему на пятнадцати узлах. Держится в одиннадцати милях к западу от нас.

– Что ж, следующие несколько дней, полагаю, придется провести под пристальными взглядами наших русских друзей, – пожал плечами Битти, обращаясь к офицерам. – Раз так, господа, нужно показать им, на что способна морская пехота США. Все наши маневры, любые действия, должны быть выполнены безупречно. И не спускайте с русских глаз, если вам не нужны неожиданности.

Офицеры кивнули, соглашаясь с требованиями своего командира. Эскадра, как бы не обращая внимания на нежданный эскорт, продолжила путь, и вскоре из дымки на горизонте вырос гористый берег. Американские корабли вошли в территориальные воды Грузии.

Разумеется, такое событие, как появление в Черном море боевых кораблей под американским флагом, не осталось незамеченным в Москве. Первые донесения были на столе у Швецова уже спустя полчаса после того, как десантное соединение адмирала Битти миновало проливы, после чего информация начала поступать с периодичность не менее часа. По приказу президента для наблюдения за американцами из Севастополя вышел сторожевой корабль "Пытливый", продемонстрировавший незваным гостям, что в Москве не дремлют.

Однако от более активных действий президент России решил воздержаться, благо американцы не пытались войти в российские воды, взяв курс на побережье Грузии. Событие не стоило излишнего беспокойства, хотя и давало дополнительную возможность продемонстрировать не до конца утраченную военную мощь, действуя американцам на нервы.

Но появление в черноморских водах кораблей военно-морских сил США вызвало активность не только в Москве, но и по другую сторону океана. Решение президента Мердока не было придано огласке сразу, а потому многие политики оказались перед лицом свершившегося факта, узнав о незапланированном визите к берегам Грузии из выпусков телевизионных новостей. И далеко не все отнеслись к этому спокойно, ведь Черное море всегда считалось зоной ответственности русских, а обострение отношений с Москвой было выгодно далеко не каждому наделенному властью человеку в Штатах.

Как было принято, многие вопросы, весьма серьезные, обсуждались наделенными высшей властью не в кабинетах и залах заседаний, а в неформальной обстановке, там, где можно было расслабиться, совмещая приятное с полезным. Для многих членов американского конгресса таким местом стал гольф-клуб "Реддингс". Расположенный в считанных часах езды от Вашингтона, этот клуб уже долгое время служил местом, где проходили встречи с глазу на глаз, и где не раз решались без преувеличения жизненно важные для мощнейшей державы земного шара вопросы.

В этот воскресный день посетителей в клубе было немного, а это означало, что можно спокойно обсуждать свои дела, не опасаясь чужих ушей. На зеленой лужайке находилось лишь три человека, азартно махавших клюшками. Они беззаботно шутили, бросая в адрес друг друга остроты, и, казалось, были полностью увлечены процессом игры. Им старались не мешать, и немногочисленная обслуга, вышколенный персонал клуба, в котором едва ли не каждый день можно было встретить человека в ранге министра, обходила их стороной. В некотором отдалении также держались крепкие молодые люди в строгих костюмах, цепкими взглядами впивавшиеся во всякого, кто приближался к игравшим в гольф мужчинам ближе, чем на сотню футов.

– Отличный удар, Джонатан, – воскликнул один из посетителей клуба, высокий седовласый мужчина благообразной наружности, когда один из его приятелей ловким взмахом клюшки послал шарик в дальнюю лунку. – Сегодня твой день, мой друг!

– О, пустяки, – небрежно отмахнулся конгрессмен Хаскин, тем не менее, довольно улыбнувшись. Похвала всегда приятна, тем более, когда она исходит от председателя комиссии по национальной безопасности Конгресса. Эдвард Митчелл, старый лис, многие годы занимавшийся политикой, и видевший смену трех президентов, обычно был скуп на такие слова.