– Ваши действия, не скрою, напугали очень многих в моей стране, заставив вспомнить былые времена, – Бейкерс говорил медленно, словно бы нехотя. – В сердцах и умах наделенных властью людей поселился страх, некоторые готовы впасть в панику. Никто не понимает причин, побудивших вас к таким шагам, а то, что было сказано на публике, в серьез воспринимать трудно. И я очень хотел бы уяснить смысл ваших поступков, господа.

Арабы, оба смуглокожие, горбоносые, своими ничего не выражающими черными глазами внимательно разглядывали американца. Они представляли собой разительный контраст, хозяева это роскоши и гость из-за океана. Худощавый, подтянутый, несмотря на годы, Бейкерс, как никто иной сейчас походил на ту самую белокурую сероглазую бестию, которая, видимо, являлась в грезах одному бесславно сгинувшему вождю, в былые времена претендовавшему на то, чтобы править миром. Сейчас Реджинальд, которому понадобилось все самообладание, чтобы с честью выдержать эту встречу, казался матерым хищником, не рычащим зря, а безмолвно наносящим неотвратимые удары. А сами арабы казались американцу стаей шакалов или, скорее, стервятников, чему способствовали торчащие из-под головных платков крючковатые носы.

– Наш министр энергетики вернулся из Вены в жутком состоянии, – продолжил Бейкерс, так и не дождавшись реакции от своих собеседников. – Видимо, всю дорогу из Австрии ему мерещились ужасы нефтяного эмбарго. Нет, я понимаю, почему вашу идею поддержала Венесуэла и еще кое-кто, но вы сами, те же Эмираты, какую выгоду нашли в этом? Между прочим, некоторые из моих коллег уже задумываются о том, не использовать ли для обеспечения бесперебойных поставок нефти Морскую пехоту США. Эти парни не разбираются во всяких насосах и компрессорах, но уверяю, если они появятся здесь, желание угрожать кому бы то ни было, лишать их горючего у вас исчезнет быстро.

Сразу оговорюсь, господа, я против таких мер. Но, право, как же сложно сдерживать горячие головы, не думающие о последствиях, но способные почти единолично объявлять войну! И я здесь вовсе не как представитель нашей администрации, господа, моя миссия и мой статус сейчас несколько иные, чем официальный посланник своей страны. Я говорю с вами от имени тех, кто обладает подлинной властью, а не той, что прописана в Конституции. И эти люди просто хотят понять мотивы, узнать, что движет вами, ведь вполне возможно, что наши интересы совпадают. В противном же случае, полагаю, мы все равно сможем найти выход из ситуации, не прибегая к таким радикальным мерам, о которых я уже упомянул. Моей стране не нужна еще одна война на Востоке, но мы вынуждены будем начать ее, если вы не оставите нам выбора, господа.

Бейкерс не лгал, поскольку мало кто был осведомлен о его поездке в Саудовскую Аравию, а число тех, кто был посвящен в подробности переговоров, вообще ограничивалось им самим. Также он не лгал и о том, что Америка, эта могущественная держава, сильнейшая на планете, пока стремилась избежать применения силы, еще не до конца разобравшись с Ираком и, похоже, надолго увязнув в вялотекущем афганском конфликте.

– Если мы начнем уверять вас, что наши действия не несут никакой угрозы вашей стране, господин Бейкерс, вы, скорее всего, не поверите, – принц Хафиз Аль Джебри, один из многочисленных отпрысков правящей династии, ответил Бейкерсу на английском, чтобы можно было обойтись без переводчиков.

Ограничить число людей, осведомленных о самой этой встрече, присутствующими в этой комнате, к сожалению, было невозможно, хотя каждый из трех собеседников хотел именно этого, но в любом случае посвященных должно было быть как можно меньше. И то, что оба араба в совершенстве владели языком своего гостя, было весьма кстати. К сожалению, подумал принц, арабский язык ныне не пользуется популярностью, а ведь были времена, когда его охотно учили даже в России.

– Но, несмотря на ваше недоверие, дела действительно обстоят таким образом, – ничего не выражающим голосом произнес принц, пристально взглянув на американца. – Просто в нашей стране сложилась такая ситуация, когда доходы от продажи нефти, нашего главного богатства, несправедливо присваиваются одним человеком, нашим королем. Ныне цены на черное золото растут, обеспечивая колоссальные прибыли, и есть люди, считающие, что в их руках эти средства принесут большую пользу. Я понимаю, от чьего имени вы здесь, и буду говорить прямо.

Никто на самом деле не желает восстанавливать против королевства вашу страну, по крайней мере, никто не хочет этого всерьез. Раздор с Америкой для нас – не цель, но лишь средство, господин Бейкерс. Мы вынудим короля Абдаллу рано или поздно исполнить озвученные недавно угрозы, и ссора с вашей страной станет поводом, чтобы на троне его сменил кто-то другой, тот, кто устроит определенные группы людей в нашей стране.

Попытка союза с Ираном и так воспринимается многими нашими соотечественниками едва ли не как предательство веры, а уж ссора с Америкой, даже потенциальная, станет, как говорят у вас, той каплей, которая переполнит чашу терпения. И смена правителя, которого потеснит более дальновидный, более умный политик, будет воспринята достаточно спокойно. После этого дружба с вами будет восстановлена. Примерно теми же причинами руководствовались и многие из примкнувших к нам стран, хотя некоторые, как вы верно отметили, действуют просто из стремления насолить вашей державе.

– Вы хотите нашими руками скинуть своего короля и поделить его деньги, – усмехнулся Бейкерс. – И только, господа? Но это же сущие пустяки, не стоящие ни чьих переживаний. Признаюсь, я не думал, что вы, угрожая всему миру, просто пытаетесь решить проблему борьбы за власть в своей стране, – покачал головой американец. – Исламский фундаментализм многие на Западе воспринимают, как нечто опасное и непредсказуемое, а ведь ваша страна является одной из самых последовательных в деле торжества ислама. Поэтому слова вашего посланника в Вене были восприняты моими соотечественниками исключительно серьезно, не просто, как угроза, но как руководство к действию. И, честно говоря, я даже несколько удивлен, что вы так быстро раскрыли карты.

Посланник всемогущей Америки вновь пригубил щербет, разглядывая ничего не выражающие лица арабов, только сверкавших антрацитовыми глазами, бросая такие же изучающие взгляды на чужака. Вообще, арабы могли бы подать и изысканное вино, правоверные ведь имели возможность обойти запрет на употребление перебродившего сока виноградной лозы. Но сам Бейкерс во время такой встречи предпочитал иметь абсолютно незамутненное сознание, и даже капля спиртного могла повлиять на его восприятие в худшую сторону. Его гостеприимные же хозяева, видимо, играли сейчас истинных мусульман, не смеющих нарушить хоть на мгновение запреты Пророка.