— Апельсины.

— Las naranjas, — сказал Джордж.

— Они так называются? Как я поняла, их передала Мария.

— Муж Марии выращивает апельсины.

— По-моему, это ужасно мило с ее стороны.

— Надо пойти и поблагодарить ее.

— Но как мне это сделать — я же не знаю испанского! Сколько времени ты его учил?

Он пожал плечами.

— Месяца четыре. Когда поселился здесь. До этого не знал ни слова.

— Но ты говорил по-французски.

— Да, французский я знал. И немного итальянский. Итальянский мне здорово помог.

— Мне надо постараться выучить несколько слов.

— Могу одолжить тебе учебник грамматики — почерпнешь из него пару полезных глаголов.

— Я знаю, что Buenos diasзначит доброе утро…

— A Buenas tardes— добрый день, a Buenas noches— добрый вечер.

— Еще S'i— это значит да.

— A Noзначит нет — гораздо более полезное слово для юной девушки.

— Уж это-то я запомню, пускай у меня и куриные мозги.

— Я бы не был так уверен.

На террасе с подносом в руках появилась Хуанита; она поставила на стол тарелки, чашки и кофейник. Джордж сказал ей, что сеньорита очень обрадовалась подарку Марии и что позднее она обязательно сходит в деревню, чтобы поблагодарить Марию лично. Хуанита улыбнулась еще шире, чем обычно, кивая головой, а потом понесла поднос назад в кухоньку. Селина взяла с тарелки ensamadaи спросила:

— А что это?

Он объяснил:

— Их каждое утро печет булочник в Сан-Эстабане, Хуанита покупает самые свежие и приносит мне к завтраку.

— Ensamadas…

Она откусила большой кусок; мягкое пушистое тесто с сахарной корочкой так и таяло во рту.

— Хуанита работает только на тебя?

— Она работает на своего мужа и детей. В полях и в доме. Вся ее жизнь — бесконечная работа, ничего больше. Работа, замужество, дети, ну и походы в церковь.

— Она выглядит вполне довольной, тебе не кажется? Всегда улыбается.

— У нее самые короткие в мире ноги. Заметила?

— Только какое отношение это имеет к ее хорошему настроению?

— Никакого, но благодаря им она может скоблить пол, не опускаясь на колени, а ведь это немногим женщинам под силу.

Когда завтрак был съеден и пока еще не стало слишком жарко, они отправились в деревню за покупками. Селина надела севшие брюки Джорджа и эспадрильи, которые купила вчера у Марии, а Джордж взял корзины; по дороге он учил ее говорить «Muchas gracias para las naranjas».

Они вошли в лавочку Марии, миновали парадную часть, где продавались соломенные шляпы, масло для загара, фотопленка и купальные полотенца, и оказались в заднем помещении, темноватом, но с высокими потолками. Там, на холодке, хранились бочонки с вином, лежали в корзинах сладко пахнущие фрукты, овощи и батоны хлеба размером с руку. Мария, ее муж Пепе и Томеу — все вместе обслуживали покупателей, однако у прилавка все равно собралась небольшая очередь. Завидев Джорджа и Селину, все, кто был в магазинчике, смолкли и посмотрели на них, и тогда Джордж подтолкнул Селину вперед, а она сказала: «Мария, muchas gracias para las narajas», — и все вокруг добродушно засмеялись, хлопая друг друга по спинам, как будто она показала высший пилотаж.

Они наполнили корзины продуктами, бутылями с вином, фруктами и хлебом; Томеу должен был доставить их в Каса Барко на своем велосипеде. Джордж принял приглашение Пепе выпить с ним стаканчик бренди, а потом они с Селиной отправились в отель Кала-Фуэрте повидаться с Рудольфо. Они устроились в баре и Рудольфо угостил их кофе, а они сообщили ему, что телеграмма в Англию отправлена и деньги поступят очень скоро, в течение нескольких дней, так что они смогут вернуть долг, но Рудольфо лишь рассмеялся и сказал, что подождет, сколько нужно, а потом Джордж выпил еще бренди и они пошагали домой.

Вернувшись в Каса Барко, Джордж отыскал на полке испанскую грамматику, которая некогда помогла ему освоить кое-какие тонкости нового языка, и отдал ее Селине.

— Я начну учиться прямо сейчас, — сказала она.

— Прежде чем ты начнешь, хочу сказать, что собираюсь на Эклипс.Поплывешь со мной?

— Ты хочешь пройтись под парусами?

— Пройтись под парусами? Мы что, во Фринтоне? — Он заговорил с забавным простонародным английским акцентом, — «разок вокруг острова — сделаем корону».