С любовью о Христе

гр.[ешная] мон.[ахиня] Викторина  [98]

Монастырь святой Клары. Иерусалим, 6 августа 1974 г.

Многочтимому отцу Александру.

Многочтимый отче!

Позвольте обратиться к вам от моего имени и от имени моих сестер. Уже несколько месяцев, как мы слышим о вас, и с того дня мы усердно молимся о вас, дабы Господь оплодотворил вашу пастырскую работу.

На днях отец Рошко нам любезно показал то письмо, которое вы ему отправили в ответ на его замечания о христианских церквах в Святой Земле, и о трудностях, вызванных встречей Востока и Запада.

Ваш ответ произвел на меня сильное впечатление. Родилась у меня мысль, что именно самые отдаленные по пространству наши братья могут оказаться самыми близкими. Я не ожидала, что бы вы были так хорошо осведомлены о церковных вопросах на Западе, и тому радуюсь.

Да соединим наши молитвы, чтобы тот кризис, который расшатывает современный мир, чтобы этот кризис младенчества нашего современного мира нас довел до зрелого мира и открыл бы для наших Церквей путь к истинному экуменизму, в котором мы оказались бы «едины» во Христе.

Из этих Святых Мест, которые были свидетелями смерти и Воскресения Христа, мы повторно вас просим быть уверенным в наших молитвах и также принять, многочтимый отче, наш глубокий поклон о Господе и о Деве Марии.

сестра Мария, аббатиса  [99]

 Письмо отца Александра N

Дорогая.

Хочу и должен объяснить Вам, как я отношусь к вопросу о молитве с инославными христианами. Прежде всего, наша Церковь не возбраняет этого в принципе. Наши иерархи и представители бывают на праздниках в католических храмах и у баптистов. Католики разрешают своим приобщаться в наших храмах, а наша Патриархия в случае нужды тоже допускает к их таинствам. Мы исходим из того, что Господь основал не несколько исповеданий, а единую Церковь, и разделения христиан воспринимаем как грех (молясь о «соединении всех»).

Причины разделения были разными: и различия в душевном складе разных людей и народов, и политические распри, и культурные расхождения. В результате возникли отличия в обрядах и в вероучительных формулировках.

Однако Господь даже это явное зло обратил в добро. Благодаря разделению христианство избежало нивелирования и жесткой однообразной системы. В каждом исповедании (в разной степени) раскрывались духовные дары, были свои праведники и святые.

Таким образом, в развитии Церкви есть общая закономерность: сначала нерасчлененное единство, потом разделение и, наконец, единение на высшей ступени. Эта последняя стадия уже близка к осуществлению (хотя, конечно, по меркам историческим, а не по масштабам индивидуальной жизни).

Завет Господа: «Да будет единое стадо» — цель современного христианства. Но как этому содействовать? Прежде всего — преодолением вражды, желанием понять других при сохранении верности своей традиции. Этому посвящены все формы экуменической работы и служения в мире и у нас в стране. Христиане делают упор на том, что сближает, а не на том, что разделяет.

Раньше каждое исповедание считало, что средство для единства — только прозелитизм, то есть обращение всех в свою конфессию. Теперь, когда поняли, что нужны другие пути, избрали путь сближения. Разумеется, оно исключает прозелитизм. Он наносит ущерб братскому взаимопониманию и доверию, внушает мысль, будто все хотят друг друга «перетянуть» и ведут тайную пропаганду в свою пользу.

С католиками у нас проще, т. к. все основы у нас общие. С протестантами — сложнее. В частности, если говорить о пятидесятниках, то они нередко утверждают, будто Дух Божий дышит только в их общинах. Между тем, каждый человек, который пережил истинное обращение (в нашей Церкви) может и должен считать себя получившим духовное крещение и дар Духа. Если люди этот дар не развивают, то причина в них самих. Разумеется, негативное отношение к другим мало содействует сближению и братскому сознанию. Но, к счастью, не все члены таких общин (баптистов, пятидесятников и др.) держатся подобных непримиримых взглядов.

Что же препятствует духу экуменизма? Еще раз повторю: те случаи, когда люди, побывав у инославных, разрывают братское и евхаристическое общение со своими. Это и измена по–человечески, и акт, направленный против Христа, против Его воли. Это вносит разделения, смуты, соблазны, отбрасывает дело единства назад в века соперничества, упреков, борьбы и поношений.

Поэтому для своих прихожан я не считаю допустимым общаться в молитве с теми конкретными общинами, которые не соблюдают строгого экуменического принципа и правила: «никакого прозелитизма». Как там в других странах — я не знаю. Но у нас это так.

Человек, бросающий свою церковную общину (ссылаясь на личные вкусы, на прочитанное в книгах, на недостатки церковные и пр.) является пусть и невольным — но врагом дела Христова.

Всегда нужно помнить, что в Евангелии от Иоанна нам сохранена одна из немногих молитв Спасителя, выражающих Его глубинные желания, Его волю. Это «первосвященническая молитва» в ночь перед Голгофой: «Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нac едино». Мы еще далеки от того, чтобы осуществить эту волю Господа, но должны всеми силами к этому стремиться. И все, что препятствует Его воле, есть для нас грех.