После возвращения из заграничной командировки Мержеевский стал преподавать невропатологию — клинический предмет, который в то время только создавался. Первое неврологическое отделение (на 19 коек) в России открылось в 1869 году. Инициатором его создания был «отец русской невропатологии» А. Я. Кожевников. Оно возникло на базе московской Ново-Екатерининской больницы (ныне 24-я городская клиническая больница). В Петербурге же только в 1881 году Мержеевскому удалось добиться выделения для неврологических больных шести штатных коек в возглавляемой им клинике.

Убедившись в том, что психика больных страдает при многих неврологических заболеваниях, Мержеевский стремился к поиску той самой, вполне возможной, по его мнению, морфологической основы и при первичных расстройствах психической деятельности. Особенно наглядной она представала при врожденной дефектности психической сферы у детей, родившихся с слишком малой головой (у микроцефалов). Клинико-морфологические исследования при микроцефалии составили одно из основных направлений в научно-исследовательской деятельности Мержеевского. Этому вопросу он посвятил и свою диссертационную работу.

В 1878 году, когда в клинику был прикомандирован военный врач-стажер Бехтерев, в штате ее, помимо Мержеевского, состояли врачи-психиатры Дюков, Черемшанский, Эрлицкий и Рагозин. Сикорский по-прежнему работал в отделении пансионеров. В 1882 году его должность была упразднена. К тому времени он уже защитил диссертацию на степень доктора медицины и имел звание приват-доцента. Оставшись без штатной должности, Сикорский переехал в Киев, где с 1885 года возглавил вновь организованную кафедру психиатрии Киевского университета.

Особенно близко в период усовершенствования знаний в клинике душевных болезней Медико-хирургичвской академии Бехтерев сошелся с Рагозиным, с ним он в последующем постоянно сотрудничал и был дружен многие годы. В клинике Бехтерев много внимания уделял работе с больными. Кроме того, он регулярно посещал лекции Мержеевского, изучал литературу по нервным и душевным болезням, выполнял диссертационную работу на степень доктора медицины. Тему диссертации в какой-то мере подсказали ему наблюдения за больными в период пребывания на лечении в клинике С. П. Боткина и лекции этого выдающегося клинициста, который многократно указывал на возможную зависимость соматических [2] функций от состояния психиатрической деятельности больных.

Чтобы объективизировать влияние болезней души на состояние тела, Бехтерев решил выполнить экспериментально-клиническое исследование, которое позволило бы выяснить зависимость состояния температуры тела от изменений деятельности мозга, возникающих в случаях развития психических болезней. Мержеевский, всегда проявлявший интерес к соотношению психических и телесных функций, замысел работы одобрил.

Начало врачебной деятельности Бехтерева происходило в период обострения борьбы демократических сил России с царизмом. Осень 1878 года ознаменовалась студенческими волнениями в Харькове и последовавшими вслед за ними репрессивными мерами правительства. Эти события нашли отклик во всех университетских городах России. 29 ноября студенты Медико-хирургической академии, многие из которых весной того же года рисковали жизнью, помогая бороться с охватившей Петербург жестокой эпидемией сыпного тифа, вместе со студентами других учебных заведений столицы вышли на Невский проспект. Демонстранты направились к традиционной резиденции наследника престола — Аничкову дворцу. Здесь будущему императору был передан адрес, в котором излагались требования студенческой молодежи о демократизации порядков в учебных заведениях. Ответа от наследника, однако, не последовало.

На следующий день в Медико-хирургической академии состоялся митинг. Начальник академии Быков потребовал разойтись. Но митинг продолжался, и тогда Быков обратился за помощью к властям. К трем часам дня к академии были стянуты эскадрон жандармов, казачья сотня и две роты солдат лейб-гвардии Московского полка. Столь солидный состав карательной команды свидетельствовал о серьезности конфликта. Каратели пустили в ход нагайки и приклады. Митинг был разогнан, студентов, участвовавших в нем — их оказалось 142 человека, — загнали в манеж Московского полка, где продержали девять суток. Более сорока человек исключили затем из академии и выслали на родину под надзор полиции вплоть до особого распоряжения.

События 29 ноября привели к закрытию «вольной» студенческой читальни. Инспекции академии поручалось пересмотреть все книги. Часть из них оказалась переданной в фундаментальную академическую библиотеку, где пришлось создать студенческий отдел, часть — реквизировали жандармы, остальные книги были распроданы с аукциона 5 октября 1879 года…

Неудачи «хождения в народ», закончившегося «Процессом 193-х», побудили революционную молодежь к поиску новых путей борьбы. Одним из таких путей стал террор. Кинжал, револьвер, бомба вошли в арсенал революционной борьбы.

Как относился ко всем этим событиям Бехтерев? Его активное участие в демократическом движении в студенческие годы и многочисленные проявления еочуветвия к противникам царского режима в последующем позволяют утверждать, что он всегда был врагом деспотизма монархической власти. Вместе с тем он не верил, что терроризм может привести к благоприятным политическим переменам, но, как и многие в то время, восторгался смелостью и решительностью террористов, их преданностью идее и готовностью жертвовать собой ради общего блага.