Как только задача выучена, в любой ситуации, включающей ее в себя, вероятность того, что соответствующая память будет включать обусловленную реакцию, приближается к 100%. В этом предельном случае поведение сдвоенных квантовой системы и измерительного прибора становится практически классическим. Тут мы видим аналог принципа соответствия Бора применительно к уму-мозгу. В предельном случае нового опыта реакция ума-мозга носит творческий характер. По мере обучения вероятность обусловленной реакции все больше увеличивается, пока — в предельном случае бесконечно повторяющегося опыта — реакция не становится полностью условной, как утверждает бихевиоризм. Это важно, поскольку классическое обусловливание, постулируемое бихевиоризмом, становится частным случаем более общей квантовой системы.

Многие заученные программы накапливаются уже на довольно ранних стадиях индивидуального физического развития и определяют поведение ума-мозга — несмотря на то что необусловленные квантовые реакции остаются доступными для нового творческого опыта (особенно в ответ на неизвестные стимулы). Но когда творческий потенциал квантового компонента не используется, сложная иерархия взаимодействующих компонентов ума-мозга по существу становится простой иерархией заученных, классических программ: ментальные программы реагируют друг на друга в четко определенной иерархии. На этой стадии творческая неопределенность в отношении того, «кто выбирает» сознательный опыт, исчезает; мы начинаем допускать существование отдельной индивидуальной самости (эго), осуществляющей выбор и обладающей свободной волей.

Чтобы лучше понять эту идею, предположим, что в ум-мозг приходит заученный стимул. В ответ квантовая система и ее измерительный прибор становятся когерентной суперпозицией, но со значительным перевесом в пользу заученной реакции. Память классического компьютера также реагирует заученными программами, ассоциирующимися с данным стимулом. После события коллапса, связанного с первичным опытом, происходит ряд вторичных процессов коллапса. В ответ на классические заученные программы квантовая система развивается в сравнительно однозначные состояния, и каждое из них усиливается и коллапсирует. Этот ряд процессов приводит к вторичным переживаниям, обладающим отчетливым качеством, например к привычной двигательной активности, мыслям (типа «я это сделал») и т.д. Заученные программы, способствующие вторичным событиям, по-прежнему составляют часть сложной иерархии, но следуя им, мы находим в их причинной цепи разрыв, который соответствует роли квантовой системы и ее коллапса нелокальным сознанием. Однако эта разрывность затеняется и интерпретируется как акт свободной воли (псевдо-) самости; потом за этим следует (ложное) отождествление нелокального субъекта с ограниченной индивидуальной самостью, связанной с заученными программами. Это то, что мы называем эго. Ясно, что эго — это наша классическая самость [69] .

Конечно, наше сознание в конечном счете едино и находится на трансцендентном уровне, который мы теперь распознаем как ненарушенный уровень. Однако внутри физического пространства-времени (с точки зрения классических программ нашего ума-мозга) мы становимся одержимыми индивидуальной самотождественностью: эго. Изнутри, будучи мало способными открывать сложноиерархическую природу нашей системы, мы претендуем на свободную волю, чтобы скрывать свою искусственную ограниченность. Ограниченность возникает от принятия точки зрения заученных программ, причинно воздействующих друг на друга. В неведении мы отождествляемся с ограниченной версией космического субъекта: мы заключаем: я есть это тело-ум.

Как реальный субъект опыта (нелокальное сознание) я действую извне системы — превосходя мой ум-мозг, который локализован в пространстве-времени — из-за завесы сложной иерархии систем моего ума-мозга. Моя отдельность — мое эго — возникает только в качестве мнимого представителя свободной воли этого космического «Я», затеняющего отсутствие непрерывности в пространстве-времени, которое представляет коллапс состояния квантового ума-мозга. В связи с вопросом об отдельности человека актуальна цитата из одного стихотворения Уоллеса Стивенса:

Вещи, как они есть (как то чистое, неразделенное космическое сознание) проявляются как отдельное, индивидуализированное эго; они изменяются блюзовой гитарой простой иерархии заученных программ индивидуального ума-мозга.

Однако отдельная самость — это лишь вторичная личина сознания, поскольку нелокальная, творческая потенция сознания и переменчивость квантового ума никогда не исчезают полностью. Они продолжают присутствовать в первичной квантовой модальности самости.

Психолог Фред Эттнив определяет эго следующим образом: «...сохраняемая информация о прошлых состояниях сознания может возвращаться в сознание. Таким образом, для сознания становится возможным видеть свое собственное отражение — хотя всегда (слегка нарушая метафору) с задержкой во времени. Я полагаю, что эго следует определять именно таким образом».

Отметьте, в особенности, задержку во времени, о которой упоминает Эттнив: это время реакции между коллапсом пространственно-временного события (началом квантовой моды) и выражаемой словами вторичной классической модой, или основанным на интроспекции опытом эго. В поддержку этого представления о времени интроспекции имеются впечатляющие свидетельства.

Нейрофизиолог Бенджамен Либет, нейрохирург Бертрам Файнстейн и их сотрудники открыли интригующий феномен времени интроспекции у пациентов, подвергавшихся операциям на мозге в клинике Маунт Сион в Сан-Франциско. (При операциях на мозге пациенты могут оставаться бодрствующими, поскольку в таких случаях не бывает никакой боли [70] .) Либет и Файнстейн измеряли время, требующееся для того, чтобы осязательный стимул, передающийся по нервам в виде импульсной электрической активности, достиг мозга. Оно составляло примерно 0,01 с. Однако Либет и Файстейн обнаружили, что пациент устно сообщал об осознании стимула лишь спустя почти полсекунды. По контрасту с этим для поведенческой реакции таких испытуемых (нажатия на кнопку или произнесения слова «готов») требовалось только 0,1-0,2 с.