– А че, сильно в мою работу не лезет, – играл я в простачка, – Хочешь, и у тебя проблем не будет? Переходи со своими отделами в мою службу. Я хороший начальник…

Она засмеялась:

– О’кЭй. А может, ты ко мне перейдешь? На днях мне присоединят отделы Дубыкиной и Жигулева…

– Ага… – совершенно искренне удивился я, – В таком случае мне есть над чем подумать. А почему бы и нет? Ты, наверное, будешь хорошим начальником. Будешь заботиться обо мне?

Она облизнулась:

– Обязательно…

После семинара мы с ней стали эдакими друзьями-конкурентами. Поцелую-пасть порву…

Дубыкина… Не очень красивая, она все время вертится перед зеркалом. Остановил ее в коридоре:

– На днях у нас был один из начальников с телевидения. Так он как тебя увидел, спросил меня: «Что это за красотка у вас работает в агентстве? Ей же надо на телевидение…»

Дубыкина сомлела:

– Так и сказал?

– Так и сказал.

Теперь она чуть ли не каждый день просит меня пересказать этот случай. Я откровенно издевался, добавляя все более и более нелепые подробности:

– Такие брови, говорит, я как специалист могу сказать, бывают у одной девушки из десяти тысяч…

– Ты сказал, как меня зовут?

– Конечно. Но предупредил, что ты и без телевидения у нас высоко ценишься. Мы тебя из агентства не отдадим…

Дубыкина стала моим лучшим другом…

Жигулев… Он подсел ко мне во время обеда:

– Знаешь, нельзя жить оторванно. Надо обмениваться информацией, помогать друг другу. Мы вот с Шишкиным обмениваемся. Давай и мы с тобой будем говорить о том, что происходит рядом. Чего стоит ожидать или опасаться…

Это, видимо, его Шишкин попросил меня обработать. Как грубо… Но что ожидать от Жигулева? Ответил:

– Да-да, конечно, это ты правильно придумал…

Так я пообещал стучать через Жигулева. Думаю, он теперь меня будет ценить больше.

Долматов… Этот молодой парень из финансовой службы поехал со мной в командировку в Новосибирск. Сначала мне не понравилось, что со мной будет человек Шварца. Я думал, что это такой же козел, как и сам финансовый директор. Или бездарь, как главный бухгалтер Супова. Но Долматов оказался на удивление толковым специалистом. И мы очень здорово пообщались с ним за время поездки. И он тоже видел многие проблемы агентства. И его не устраивало, как в «Лидере» идут дела.

Долматов был печален:

– Что делать дальше? Не представляю…

Я его успокоил и ободрил:

– Будет у нас с тобой еще нормальная работа. Обязательно будет…

Интересно, что в последнее время люди ко мне сами стали тянуться. Потому что я умею работать? Или потому что умею общаться с другими людьми? В моем деле это одно и то же: работа – общение, общение – работа.

Печкина из производственного отдела остановила меня на выходе из агентства, посетовала:

– Скажи, ведь Протасов же умный человек… А окружил себя какими-то недоумками. Они же сожрут его со временем…

И творческий директор Черников меня спросил:

– Разве они не понимают, что мы не можем терпеть их дурость до бесконечности?..

Специалисты из разных подразделений нашего агентства, как бы в шутку, просят взять их на работу в мою комплексную службу:

– У тебя как-то надежнее…

Никого, конечно, из других отделов я не переманивал, но приглядывался к кадрам. Кого из них можно будет использовать в будущем? Кто если не поможет, то хотя бы не будет мешать? Я продолжал подбирать ключики к сердечкам и душонкам остальных сотрудников. Не всегда все было просто. Налаживание отношений состояло порой в простом уходе от конфликтов. Так, общение с Гришиным – «Большим змеем» редко проходило гладко. Он откровенный хам, и через несколько минут разговора хотелось элементарно дать ему в морду. Но этого делать, конечно, нельзя. А что можно?

Постепенно во мне накопилась такая неприязнь к Гришину, что после очередного случая, когда этот Чингачгук нахамил в моей службе, я все же пошел на конфликт. Решил предать инцидент огласке, чтобы Большой змей был наказан. Написал служебную записку о поведении Гришина. Но ни Шишкина, ни Протасова не было на месте, и записка пролежала у меня в столе целый день. А на следующий, прочитав ее, я понял, что вся злость у меня прошла, а Гришина только могила исправит. И Шишкин ничего по отношению к своему человечку не предпримет. А у меня в лице «Большого змея» появится уже откровенный враг.

Подумав, я не стал пересылать записку начальству. Своим сотрудникам просто дал указание до минимума ограничить общение с Гришиным. Отправлять его, если что, ко мне. Я же всегда встречал Чингачгука распростертыми объятиями:

– Проблемы?

– Твои сотрудники не помогают мне.

Делаю озабоченное лицо:

– Правда? Сейчас разберемся, такого человека не уважают…

Каждую проблему, связанную с моими людьми, Гришин должен решать только через меня. А я не всегда на месте, не всегда свободен. Так потихоньку и отвадил его от нашей службы, от конфликтов с нами. И при этом у нас были неплохие отношения. Я при нем ругал своих сотрудников: