–  Встретив тебя, вспомнила, что еду совсем не туда. Поэтому спасибо, что, заметив меня, ты спас мой распорядок дня, - произнесла она заготовленную корявую фразу, едва держась на ватных ногах. Кирилл улыбнулся, его глаза понимающе сощурились.

–  К твоему сведению, встреча второй раз за утро со мной, также кое-что означает. Как ты думаешь, что именно?
– Его голубые глаза мягко обволакивали, завораживали и уносили прочь здравый смысл.

–  Не знаю, - еле прошептала Маша, находясь на другой планете, а не среди толпы, бросившейся на штурм очередного поезда.
– Наверное, чашечку кофе в ближайшем кафе, - предположила она - видно, на той счастливой планете и экзамены для нее были отменены.

–  Мысль неплохая, но сейчас невыполнимая, Лучше завтра вечером и более обстоятельно. Как с тобой связаться, есть контактный телефон?

–  Есть.
– И Маша продиктовала номер мобилки, который Кирилл сразу ввел в свой мобильный телефон и замешкался.

–  А как твоя фамилия?
– спросил он, подразумевая, что ей необходимо напомнить свое имя.

–  Кропоткина. Маша, - не обиделась она.

–  Отлично. Завтра после двух часов дня я тебе позвоню и познакомлю с программой на вечер. Подходит?

–  Вполне.

–  Тогда счастливо, езжай, а я здесь ожидаю человека - деловая встреча.
– И он по-джентльменски затолкал ее в вагон электрички, унесший Машу в противоположную сторону от уже начавшегося экзамена.

Ее эйфорическому настроению не помешало то, что на следующей остановке ей не удалось выйти, но в итоге Маша все же попала на экзамен до того, как вся группа сдала, и даже получила «отлично».

Встревоженная Ирка ее долгим отсутствием начала в своей манере:

–  Где тебя черти носили? Я из-за тебя чуть инфаркт не получила. Звоню, а у тебя все нет связи и нет! И, не знаю, что делать: то ли подпереть дверь с этой стороны, чтобы Лидия Андреевна не смогла выйти из аудитории до твоего прихода, или пойти с девчонками и отметить сдачу экзамена?
– Затем всмотрелась в сияющее лицо Машки.
– Что ты такая окрыленная?! Давай, колись!

–  Мама переписала на меня свой «опель-астру», - соврала Машка. Ну не рассказывать же ей, что видела Кирилла и завтра с ним встречается вечером.

–  Круто. Маман твоя - перец что надо, - с завистью отметила Ирка.
– Теперь у тебя свои колеса. Грандиозность планов по их использованию, я обеспечу. Предлагаю…

–  Переписать-то переписала, но ездить самостоятельно пока не разрешает. Поэтому давай планы притормозим.
– Маша не дала разгуляться фантазии подруги.

–  Как хорошо начала: вызывают в Москву на смотр художественной самодеятельности, и как закончила, - грустно произнесла Ирка крылатую фразу из кинофильма «Волга-Волга».
– Давай я поговорю с твоей мамой на эту тему!

«Этого еще не хватало», - подумала Машка, уже глубоко сожалея, что выбрала такую неудачную причину своей окрыленности, вслух произнесла:

–  Все должно идти естественным путем, и я сама с мамой разберусь, но попозже.

«Любовь людей окрыляет, делает лучше, добрее, терпимее - одним словом, счастливыми», - сделала Машка для себя вывод. И в голове возникло новое творение, которое она быстро записала на бумаге.

Маша не сомневалась, что Кирилл полностью разделяет ее чувства, недаром же он отверг мимолетную встречу в кафешке за чашкой кофе, а настроился на более серьезную программу. Интересно, что он имеет в виду? Поход в ресторан? Или в кинотеатр на новый блокбастер? Может, в театр, как раз сейчас в городе гастроли московского театра?

Время бесконечно растянулось до следующего дня, до звонка Кирилла. В полвторого Машка вышла из красного корпуса университета и устроилась на скамеечке, невдалеке от памятника Тарасу Шевченко. Ехать домой на метро значило бы пропустить его звонок. Ретрансляторы мобильной связи стоят не на каждой подземной станции, и не работают на отрезках пути между станциями, а вероятность того, что Кирилл позвонит именно в тот момент, когда она полчаса будет находиться под землей, была большой. Маша физически ощущала каждую минуту, оставшуюся до двух часов, а после четверти третьего почувствовала внутри опустошенность, слабость, и в голове поселилась мысль, что он не позвонит.

«Почему я не взяла его номер телефона?!
– ругала она себя.
– Потому, что он и не предлагал. Что я, набиваться буду?» - сама же и ответила.

В полтретьего Маша пересилила себя и поехала домой, но по большому кругу, исключив метро, а значит, и отсутствие связи.

Он позвонил без десяти три и назначил встречу на шесть вечера и на экране мобилки не отбился его номер. И время побежало вскачь, так как надо было успеть зайти в парикмахерскую, как будто вчера не было времени. Тут запикал у нее в мобилке сигнал сообщения и номер не отбился.

«Поскорее едь сюда. Жду тебя. Ведь я хочу… Я так хочу! Так хочу, что аж пищу!» У Машки затрепетало сердце, словно превратилось в птицу, собирающуюся взлететь. Но тут она подумала, что это уж слишком откровенно, на это можно и обидеться. Но с другой стороны, почему надо скрывать свои желания, прикрываясь тем, что это неприлично? Может из-за этого человек большую часть своей жизни лжет, прикрываясь надуманными правилами? Ведь этим мы усложняем себе жизнь, а порой и портим ее. Ведь если бы мы говорили только правду, то жили бы только с любимыми и политика, с ее грязными технологиями стала атавизмом прошлого.