–  Меня зовут Маша, и не надо корчить из себя бог знает что.

–  О’кей. Я Анатолий. Пошли, княжна.

Они без приключений выбрались на берег. Возле одного из приземистых зданий Анатолий остановился.

–  Пойду раздеваться. Здесь наша база, захочешь нырнуть с аквалангом - приходи.

–  Спасибо за все, обязательно зайду. Пока. Бай-бай!

–  Носочки не мешают?

–  Ах, извини, сейчас верну.
– Маша наклонилась, чтобы снять их.

–  Ладно, потом занесешь. А то босиком идти по асфальту будет неудобно.

–  Спасибо, я обязательно верну.
– И Машка отправилась домой в костюме восточной красавицы, сильно пострадавшем от соленой воды, и в водолазных носках. Подойдя к воротам, она узнала местность: здесь она была с Иркой в первый день по приезду. На острове они загорали, напротив него находится нудистский пляж с целебной грязью, неподалеку располагалась квартира, где с Иркой она тогда жила. Вспомнив об Ирке, она, к своему удивлению, не почувствовала к предательнице-подруге никакой злости. Впрочем, обида была, а вот злости не было. Машка посмотрела вверх. Высоко в ночном небе мрачно вздымались стены Генуэзской крепости, храня множество тайн и загадок. Свет в Консульском замке больше не горел.

Дорога до своего жилища в нелепом жалком наряде, почти через весь город, чуть не довела ее до истерики. Пару раз ее принимали за проститутку, и это еще больше подлило масла в огонь, а один раз ее просто высмеяли.

–  Смотри, вон идет чучело, - громко сказал пьяный парень и икнул.

Фира была дома и, увидев наряд Маши, рассмеялась, но, заметив выражение лица девушки, принялась гладить ее по плечу.

–  Успокойся, всякое бывает в жизни, и через многое приходится пройти. Сейчас тебе чаю налью, и давай, рассказывай, не держи в себе. Увидишь, легче станет.
– Она взяла электрический чайник и добавила: - Подожди пару минут, я сейчас приду, принесу воды.

Маша и Фира жили в маленькой узкой темной комнате, во времянке. В ней помещались две кровати, разделенные небольшой, видавшей виды тумбочкой, в случае необходимости служившая столом. Шкафа для одежды не было, и их одежда была развешана на крючках, а так как их не хватало, то в помощь им в стенку были забиты несколько гвоздей. Кухня, душ и уборная были общими, кроме девушек ими пользовались еще полтора десятка отдыхающих. Словом, обычный южный вариант недорогого жилья. Вскоре Фира вернулась и включила электрочайник.

–  Эти козлы решили, что я проститутка!
– Маша со злостью выдохнула эту фразу.

–  Ты, я знаю, ездила на индивидуальное выступление. Что там произошло?!
– словно не расслышав, спросила Фира.

–  Я же тебе говорю - они приняли меня за проститутку! А Степана, этот козел директор послал только для видимости. Он и пальцем не пошевелил, чтобы меня защитить!

–  Чайник закипел. Тебе чаю черного или зеленого?

–  Любого! Я с этим козлом директором еще разберусь!

–  Понимаешь, Машуня, этот случай - скорее исключение, чем правило. Я несколько раз выезжала на индивидуальные выступления, и предложения там поступали разные, но все зависело от меня: принять их или отклонить. Тебя там изнасиловали?

–  Только попробовали бы!
– воинственно заявила Машка и в общих чертах рассказала о событиях ночи.

–  Ну, ты и молодец! Так просто спрыгнула с яхты в море - и адью?
– восхитилась Фира.
– И не побоялась плыть в темноте, одна? Сколько же ты проплыла до берега?

–  Примерно километра три-четыре, - скромно ответила Маша.
– Может больше - не знаю.

–  Вот здорово! Я бы так не смогла. Держусь на воде, но чтобы так далеко… Ты настоящий герой!
– продолжала восторгаться Фира.

–  Не герой, а героиня, - поправила ее Маша.
– Я представительница женского пола.

–  Знаешь, Машуня, если в тебе есть еще силы, то у меня припасена бутылка настоящего массандровского муската. Давай выпьем за нас, женщин, а за козлов мужиков пить не будем - у них только то и на уме, что у нас между ног.

Фира вытащила из-под кровати сумку, а из нее бутылку с медалями на этикетке, быстро ее откупорила и разлила вино по стаканам, ибо ничего другого у них не было.

–  Давай выпьем за то, чтобы мы никогда больше в жизни не плакали от мужиков, - предложила Фира первый тост, задав направленность их беседе.

Когда в бутылке оставалось меньше половины, Маша вспомнила Кирилла.

–  Представляешь, я из-за него ночами не спала, извелась, стихотворения разные сочиняла, а он на первое свидание пришел без цветов, затянул в какую-то паршивую квартиру, где по-быстрому трахнул, и побежал к своей жене. Одним словом, козел!

Так, слово за слово, они осушили до дна бутылку, продолжая на всякие лады склонять ненавистную сильную половину человечества. Усталость, пережитый стресс, а также выпитое вино ввели Машу в состояние прострации - она еще не спала, но уже слабо воспринимала окружающую действительность. Не имея сил больше ни на что, она, как была в сценическом восточном костюме, так и откинулась на кровать. Фира присела рядом и стала освобождать Машу от одежды, ласково поглаживая ее тело и что-то тихо мурлыча. Все это было очень приятно и будило воспоминания детства: так ее мама укладывала «спатки».