Лэйни про себя отметила, что вместо фамильярного «Сидни» Бретт употребил безличное «мой адвокат» — возможно, потому, что считал дело уже проигранным… — …и они обсудят размеры гонорара и подготовить передачу авторских прав и торговой марки.

— Что ты думаешь по этому поводу?

— По поводу передачи?

— Да. Фирма «Тойлэнд» будет хотеть полной передачи прав на медвежонка и его имя.

— Полной?

— Ну, я уверен, что на этом стала бы настаивать любая компания.

— Полная передача всех прав?

— В постоянное владение, — сказал Бретт.

— В постоянное владение… — эхом повторила Лэйни.

— Да. Лэйни, я уверен, что это не является для тебя неожиданностью. Если мы будем пытаться раскрутить этого медвежонка, нам нужно заранее убедиться, что мы сможем беспрепятственно производить его в течение всего срока действия авторских прав.

— А я представляла это себе скорее в форме лицензионного соглашения.

— Передача прав, лицензия — какая разница. Это же одно и то же.

— А мне так не кажется.

— Я уверен, что ни «Идеал», ни «Мэттел» не станут подписывать соглашение, предусматривающее частичную передачу авторских прав.

— А я думаю, что станут.

Лэйни лгала. Представители обеих компаний были очень осторожны по поводу проблемы авторских прав.

— Ну, может, и так. Чего только не бывает. Но мы хотим полностью решить вопрос с гонораром и с дополнительными правами…

— Что значит «полностью»?

— Увеличение платежей в том случае, если медвежонок действительно хорошо пойдет. Возможность выплаты премий. Участие в дополнительных прибылях…

— Это каких?

— Ну, мало ли. Телешоу или там фильм. В любых. В любом случае тебе будет отчисляться определенный процент.

— Какой возможностью контроля я буду располагать, Бретт?

— Мы будем гарантировать качество изделия.

— Но какой возможностью контроля я буду располагать?

— Я думаю, ты понимаешь, что означает фирменный знак «Тойлэнд». Кроме того, твое вознаграждение будет гарантировать оптимальное выполнение нашей части.

С точки зрения Лэйни, все это звучало довольно двусмысленно.

— Ну как это тебе в целом?

— Не знаю. Мне нужно обсудить это с Мэттью, — ответила Лэйни, поправила очки и уже собралась было встать с банкетки, когда Бретт взял ее за руку.

— Лэйни, я хочу, чтобы мы ударили по рукам сегодня вечером.

— Нет, не могу. Сперва я поговорю с Мэттью.

— Сантос пообещал принять решение к двадцать седьмому сентября.

— Ну, пообещал, и что?

— Или к концу месяца уж наверняка. Ты понимаешь, что можешь проиграть?

— Тогда почему ты предлагаешь мне сделку?

— Я предпочитаю, чтобы мы с тобой решили эту проблему по-свойски.

— Может, и решим. Дай мне посоветоваться с Мэттью.

— Когда ты собираешься с ним поговорить?

— Я попытаюсь ему дозвониться, когда вернусь домой.

— А когда ты сообщишь мне результат?

— Как только мы примем решение.

Бретт протянул руку. Лэйни пожала ее. Пистолет лежал на столе, рядом с фарфоровым блюдцем.

— Тогда я в последний раз видела его живым, — сказала мне Лэйни.

Уоррен сидел в темноте, ожидая, пока она вернется домой. В сущности, это вовсе и не похищение. Согласно законам штата Флорида, под похищением понимается «насильственный или достигнутый при помощи угроз увод или тайное заточение какого-либо человека, происходящее против его воли и без законных на то оснований…»

Именно это Уоррен и собирался сделать.

«С целью…»

Вот оно — ключевое слово.

«С целью получения выкупа или вознаграждения, или с намерением использовать этого человека в качестве заложника, или причинить ему телесные повреждения, или запугать жертву либо другого человека, или помешать исполнению правительственных либо политических должностных обязанностей».

Никаких таких намерений у Уоррена не было.

Следовательно, то, что задумал Уоррен, являлось незаконным лишением свободы, каковое определялось в статуте как «насильственный или достигнутый при помощи угроз увод или тайное заточение какого-либо человека, происходящее против его воли и без законных на то оснований…»