Среди сельских построек было несколько домов эпохи королевы Анны и короля Якова I, типичные для Котсволдса, с волнистыми щипцовыми крышами. Наташа предполагала, что одним из таких домов владела прабабушка Бетани, однако ей следовало бы более подробно расспросить Эндрю Уилдинга. Теперь ей придется обратиться за помощью к местным жителям. Если, конечно, ей удастся кого-нибудь найти. Вокруг не было ни души.

Она проехала мимо церкви – маленького скромного здания с квадратной башней, возле которого было небольшое кладбище, где, как она помнила, был похоронен Уильям Моррис, а также его жена Джейн и ее дочери. Дорога повернула налево, к старомодной гостинице. В окнах горел свет. Если ей не удастся найти дом или кого-нибудь, кто смог бы указать дорогу, она вернется сюда.

Дорога впереди была затоплена, затем она разветвлялась. На развилке стояли указатели на Мэйнор Хауз и Темз Пат. Похоже, здесь дома заканчивались, поэтому Наташа повернула назад.

На окраине деревни стоял дом, рядом с которым примостился щит агента по продаже недвижимости – единственное, что удалось разглядеть Наташе в темноте. Средних размеров, с множеством окошек и каменным балконом над входной дверью, дом стоял особняком. Она подъехала снаружи к железным воротам, за которыми виднелась покрытая мхом кирпичная дорожка, ведущая к разросшемуся саду.

В доме не было видно ни огонька, все занавески отдернуты. Место выглядело совершенно заброшенным.

Наташа открыла ворота. В полной тишине заржавевшие железные петли зловеще заскрежетали. В углублении рядом с входной дверью она увидела старомодную ручку звонка. Потянув за нее, услышала отголосок в глубине дома. Тишина. Она повторила попытку. Безрезультатно. Наташа заметила табличку, прикрученную к стене. Магдалина Лодж. Она нажала на заслонку, закрывавшую тяжелый почтовый ящик, и, придерживая ее, попыталась заглянуть в образовавшуюся щель. Удалось увидеть холл и широкую лестницу, ведущую наверх.

Наташа вернулась к своей машине за фонарем. Она еще раз открыла почтовый ящик, посветила внутрь фонариком. Ей удалось более подробно разглядеть вход, лестницу, обветшалый буфет, обрывки обоев, обесцвеченных временем и сыростью. Она толкнула дверь, но та была безнадежно заперта.

Направляя луч света себе под ноги, Наташа завернула за угол дома, отыскала каменный вход со сводчатой деревянной дверью, на которой висел большой заржавевший замок. Фруктовый сад за домом был огромным и еще более запущенным.

Возле черного входа была вымощенная площадка, между камнями пророс бурьян. Эта дверь тоже была заперта, но створка окна на первом этаже была приоткрыта. Резкий толчок, и окно широко открылось – настолько, что ей наверняка удастся проникнуть в дом.

Наташу одолели сомнения. Ведь ей предстояло проникнуть в чужое жилище...

Что может остановить меня? Она поставила ногу на уступ, чтобы приподняться, ухватилась изнутри за раму обеими руками и подтянулась. Повернулась боком, так, что верхняя часть туловища оказалась в проеме, потом изогнулась, подтягивая ноги, и спрыгнула на пол в комнате.

Нашла на стене выключатель, повернула его. Безрезультатно. Наташа фонариком посветила вокруг. Она находилась в большой кухне. Здесь сильно пахло сыростью. Просто запах старого дома. Наташа огляделась: мойка, тостер на столе, кухонная утварь, развешенная на крючках. Все чистое, неиспользованное. Никаких признаков, что кто-то здесь живет.

Зайдя в холл, она еще раз попыталась зажечь свет – может, на кухне просто перегорела лампочка, но выключатель не сработал. Наверное, электричество отрезали. Потом она заметила, что цвет фаянсовой мойки свидетельствовал о том, что в нее постоянно капала вода. Сейчас мойка была сухой. Она повернула кран – воды не было.

Дом явно был необитаемым. Скорее всего, это именно тот дом, о котором говорил Эндрю Уилдинг.

Наташа заметила, что при дыхании изо рта вырывается облачко пара, и только теперь поняла, как здесь холодно. Такое ощущение, что температура в помещении была на несколько градусов ниже, чем снаружи. Определенно, в таких условиях жить невозможно.

Наташа повернулась обратно к окну. Под ногами что-то загремело. Она посветила фонариком и увидела, что перевернула жестяной мусорный бак, содержимое которого высыпалось на пол. Пустая пластиковая бутылка из-под минеральной воды, две обертки от шоколада и банановая шкурка. Наташа задержала взгляд на шкурке – она была еще желтой и мягкой. Если бы ее выбросили хотя бы пару дней назад, она успела бы почернеть.

Наташа прошла в холл. Прямо напротив кухонной двери была еще одна дверь. Она распахнула ее, осветила помещение фонариком. Гостиная. От центральной черной балки по оштукатуренному потолку разбегались трещины, местами были видны деформированные пучки дранки. Следующая дверь вела в маленький зал или столовую, посередине которой находился овальный обеденный стол, покрытый слоем пыли. На нем стоял старый кукольный домик, с разрушенным, как после землетрясения, фасадом.

Ступеньки громко и тревожно заскрипели, застонали, когда Наташа поднималась по ним, так что на мгновение у нее возникло ощущение, что наверху вот-вот кто-то появится. Она была неправа, придя сюда без приглашения, но и тот, кто жил здесь без света, тепла и воды, находился в доме незаконно. Однако от этой мысли ей не стало легче.