Варяг выудил из внутреннего кармана пиджака серебристую коробочку мобильного телефона, открыл крышку и вставил сим-карту. Этот телефон он с самой Москвы держал отключенным на тот случай, чтобы ушастые менты по радиосигналу не вычислили его на маршруте между двумя столицами. Не успела чуткая антенна настроиться на доступную петербургскую сеть, как телефон издал мелодичную трель. Он взглянул на дисплей и нажал кнопку приема вызова:

— Алло! Я, Александр Иванович! Здравствуйте. Да, мы на месте! В Петербурге. Прорвались… — Варяг выразительно поглядел на сидящего напротив Сержанта. Тот неторопливо жевал бутерброд с ломтиком лососины, покрытой тонкой жировой пленочкой. — Да, слушаю внимательно. Не надо, я так запомню… Где? В Мурманске? — Лицо Варяга напряглось, брови сошлись к переносице. — Понятно. Михаил Таганцев? Нет, не слыхал о таком. Да, у меня есть каналы воздействия. Хорошо… Я завтра буду в Москве, давайте встретимся и поподробнее все обговорим!

Варяг отключился и коротко пояснил Сержанту:

— Это Виноградов. У кремлевских ко мне дело возникло в связи с обострением обстановки в Мурманске. Что-то там стряслось. Кстати, Филат наверняка в курсе тамошних событий. Когда он придет, у него уточню

Не успел Владислав договорить, как белая, с золочеными узорчатыми инкрустациями дверь распахнулась и в большой светлый кабинет на одиннадцатом этаже гостиницы «Прибалтийская» стремительно вошел высокий ладно скроенный мужчина лет сорока с небольшим. Варяг встал из-за стола и с улыбкой шагнул навстречу старому другу. Роман Филатов, больше известный в Петербурге и области под кличкой Филат, был поставлен в Северную столицу смотрящим семь лет назад, по рекомендации старого московского вора Михалыча. Варяг лично следил за действиями нового смотрящего, которому вменили задачу навести в городе порядок, покончить со смутой в воровских кругах и охолонить беспределыциков, снюхавшихся с городскими и областными чиновниками. Филат взял ситуацию в «колыбели революции» под свой контроль довольно быстро, орудуя силовыми и дипломатическими методами, причем в последних он преуспел даже больше, умудрившись навести незримые мосты со всеми заинтересованными сторонами и уговорив лидеров противостоящих группировок решать свои споры в ходе мирных переговоров, ане кровопролитных перестрелок. По мере укрепления авторитета смотрящего по Петербургу усиливалась и его роль примирителя конфликтов, то и дело возникавших иразных уголках российского Северо-Запада между местными воровскими кланами, красными директорами иновыми назначенцами на высокие административные должности. Филат хоть и считался молодым вором — емув ту пору было только тридцать пять, — но ум, честь исовесть он имел недюжинные, чем и заслужил расположение и симпатию Варяга. Поэтому, когда пришла пора подыскать нового кандидата на место смотрящего по России, Игнатов решил сделать ставку на Романа Филатова и именно его предложить большому сходу в качестве своего преемника.

Но еще предстояло убедить в этом самого Филата.

— Привет, Рома! Давно не виделись! — Владислав крепко пожал протянутую пятерню и обернулся к Сержанту, который тоже встал и подошел поближе. — Со Степаном Юрьичем ты знаком, я полагаю…

— А то! — усмехнулся Филат, и они со Степаном обнялись по-братски. — Сколько лет, сколько зим, Степа! — И, повернувшись к Варягу, озабоченно спросил: — Ну, так с чем пожаловал, Владислав? И почему такая конспирация?

Варяг жестом предложил Филату подсесть к столу.

— Рома, — серьезным тоном продолжал он, — у меня к тебе дело на миллион долларов… А может, и на миллиард. По телефону я не мог тебе ничего толком разъяснить, сам понимаешь, вот и пришлось такой долгий путь проделать.

— Добрались нормально?

— Ну, если это назвать нормально, тогда побег сотни зэков из Бутырки — не более чем мелкая неприятность, — покачал головой Варяг. — Но главное, мы здесь. Целые и невредимые.

— Так с чем пожаловал? — озабоченно спросил питерский смотрящий.

Варяг сразу взял быка за рога:

— Т)ы слыхал последние новости?

— Смотря какие, — качнул головой Филат. — У меня, скажем, главная новость та, что из Мурманска вчера под вечер пришла.

— Из Мурманска? — эхом отозвался Варяг. — Любопытно: и меня Мурманск интересует. Я слышал, там мутилово серьезное идет.

— Да, в городе у меня уже давно серьезные проблемы с беспредельщиками из старых и из молодых да ранних, — стукнув кулаком по столу, процедил Филат. — Таганцев там раздухарился не на шутку…

— Таганцев? — переспросил Варяг, вспомнив разговор с кремлевским чиновником. — Это не тот ли, который Михаил?

— Он самый, Владислав, он самый…

— Давай-ка подробно… Из-за чего в Мурманске мутилово?

Филат закурил и мрачно продолжал:

Все началось десять лет назад, когда Михаил Таганцев, бывший мент, купил одно из мурманских рыбхозяйств. И наладил добычу семги в Северном море. А это миллионное дело. При нем сразу же в отрасли начались кровавые разборки. Он стал создавать компании, флотилии, подставные фирмочки, начал вытеснять старых рыбаков, которые с местными таможенниками да ментами были связаны… На этой почве и пошла смута. Я тогда Кулака поставил в город, чтобы он утихомирил братву и ментуру… Но Норвежец… это кликан Таганцева… пошел на обострение. Словом, долгая история… А коротко говоря, в последние полгода он устроил в городе кровавую баню. Просто отстреливает всех, кто у него поперек пути встает, идет, сука, по трупам. Такого давно уже не было…

Варяг понимающе кивнул:

— Ты знаешь, Рома, и в Москве на самом верху кое у кого от Мурманска оскомина. Мне вот только что, перед тем как ты вошел, звонил один человек, просил вмешаться и разобраться. То есть, как я понимаю, их интересы там тоже задеты. Меня просят разрулить ситуацию через свои каналы. А мой канал — это ты!

Филат ухмыльнулся невесело:

— За последние полгода в городе произошло шесть громких убийств. Причем отстрел велся целенаправленно, по верхам. Вчера вечером застрелили генерала пограничных войск. Прямо в рабочем кабинете. Хотя на Таганцева прямых указаний нет, но без него не могло обойтись. В Мурманске смотрящим сидит Плешивый… Может, помнишь его? От него я и получаю всю информацию. Мурманск сейчас, считай, стал российским Клондайком. А все благодаря моему старому корешу директору грузового порта Шумову… Его Норвежец, падла, год назад замочил… Так вот, Шумов вместе с генерал-майором погранвойск Гусаровым, которого вчера грохнули в рабочем кабинете, заключил с норвежцами договор на разведение дальневосточных крабов. До этого они получили эксклюзивную квоту на вылов семги из Северного моря… А это, брат, миллионы баксов… Владивосток с Магаданом отдыхают. Вот из-за этих рыбных и крабовых дел вся каша и заварилась. Особенно после того, как мои люди Таганцеву слегка жопу подпалили, и он в Норвегию сбежал… В общем, тугой там узелок завязался. И в этом году Норвежец попер напролом. Решил все назад себе отыграть. Рыбхоз вернуть под свой контроль, экспорт леса подмять под себя, семужные квоты забрать и крабов заодно. Ну и вообще весь город оприходовать…

Варяг задумчиво взъерошил волосы.

— Теперь понятно, отчего кремлевские ребята засуетились… Крабы… Семга… Лес… Что там еще?

— Ходят слухи, что нефть и алмазы в области нашли, — заметил Филат. — Но только пока об этом помалкивают. Нефтеразведку там уже несколько лет ведут, и об этом все знают. И явно Норвежец на мурманскую нефть уже пасть разинул. А ежели там еще и алмазы обнаружатся, то… Сам понимаешь, что начнется! Алмазную разведку последний год курировал Видяев. Тоже наш человек. Полгода назад он погиб в автомобильной катастрофе. «КамАЗ» на шоссе въехал в его «БМВ» на скорости сто двадцать километров. Похоже, Норвежец расчищает для себя площадку…