— Как прошел ужин? — спросила Эмма.

— Я сбежала. Просто сбежала. — Мак стянула пальто. — Ты бы поступила точно так же.

— Настолько хорошо? — Лорел протянула тарелку с печеньем. — Угощайся.

— Нет, нет. Он репетировал во вторник. Вы представляете? А сегодня такой чудесный ужин при свечах и курица в винном соусе.

— В винном соусе. — Тихонько хмыкнув, Паркер села за стол. — Слава богу, ты выжила. Может, вызовем полицию?

— Ладно, это еще не все. Вы не видите полную картину. — Пытаясь успокоиться, но все еще с диковатым блеском в глазах Мак несколько раз медленно вдохнула и выдохнула. Похоже, не помогло. — Он так старался, и это было ну очень мило. И забавно. Боб составил инструкцию.

— Кто такой Боб, черт побери? — спросила Лорел.

— Не важно, но Картер так смутился. И это тоже было очень мило. У него даже кончики ушей покраснели.

— Ах, — произнесла Эмма.

— Я знаю. Я вся как на иголках. Мне просто пришлось прыгнуть с ним в постель.

— Как я тебя понимаю. Когда у парня краснеют уши, я начинаю срывать с себя одежду. — Поскольку Мак не отреагировала на печенье, Лорел угостилась сама. — Значит, у вас был секс.

— У нас был не секс. У нас был самый потрясающий, самый сногсшибательный, самый плавящий мозги секс в мировой истории.

— С каждой минутой все интереснее. — Паркер устроилась поудобнее. — Нежный, райский секс или дикий, первобытный секс с боем барабанов и раскачиванием на люстрах?

— Это… Никто никогда не вызывал во мне таких чувств и не испытывал таких чувств ко мне. — Мак опустилась на подлокотник кресла Паркер и уставилась на огонь в камине, пытаясь подобрать слова. — Как будто для него существуешь только ты, и он видит только тебя. Это пугает и изумляет. Нежный и страстный мужчина никого не видит, кроме тебя. А когда он касается тебя, то ты не видишь никого, кроме него.

В ответ три тихих вздоха и благоговейная тишина.

— Почему ты не осталась с ним?

— Господи! — Мак, словно очнувшись, вскинула голову и уставилась на Эмму. — Ты что, не слушала?

— Слушала, представляла, завидовала.

— Я должна была уйти. Я хотела остаться, поэтому должна была уйти. — Энергично жестикулируя, Мак соскочила с подлокотника. — Я хотела прижаться к нему и остаться. Я хотела жить с ним в той проклятой постели, поэтому я должна была бежать.

— Ты запаниковала, — подсказала Паркер.

— Естественно, запаниковала. А кто бы не запаниковал? Он был весь такой милый и сонный, и удовлетворенный, и с таким маленьким шрамом, как от шпаги.

— Картер занимается фехтованием? — удивилась Эмма.

— Нет, не важно. К делу не относится. Говорю же вам, меня словно загипнотизировали или накачали наркотиками. Я должна была удрать. И… О, боже, я поступила, как парень. — Мысленно проиграв ситуацию, Мак спрятала лицо в ладонях. — Как парень, когда он скатывается с тебя, вскакивает и говорит: «Все было классно, крошка. Мне завтра рано вставать. Я тебе позвоню».

— О, Мак, только не говори, что ты так и сказала.

Мак наставила на Эмму палец.

— Я должна была. Ради самосохранения. И сохранения Картера. Предполагалось, что я выпущу пар, а не раскисну. Для меня это слишком, вот и все. Картер милый и забавный, и умный и добрый. Он сексуальный, а его очки заводят меня с пол-оборота. И эти краснеющие кончики ушей. И он любит преподавать. Я видела, как он руководит классом, и… У меня прямо сводит все вот здесь, — Она потерла ладонью грудь. — Эти чувства, эти желания, они меня душат.

Мак схватила ближайшую чашку и залпом опустошила ее.

— Он внимателен. Он слушает, и он думает о том, что я говорю. Он побуждает думать меня.

— Его немедленно надо остановить. — Лорел покачала головой. — Мак, милая. Ты его любишь.

— Это не обсуждается. А почему же я сбежала, по-твоему? Меня будто затягивало в зыбучие пески. Нежные, теплые зыбучие пески. Я для этого не гожусь. Я не верю в такие отношения. Они недолговечны. Мгновения, а потом все рушится или увядает. Господи, сколько наших клиентов вступало в брак по второму разу? А некоторые даже по третьему. Кому это нужно? Я знаю, что остается после распада брака. Овчинка выделки не стоит.

— Давай подведем итоги, — предложила Лорел. — Ты боишься полюбить человека, который, по твоим же словам, похож на Мэри Поппинс в мужском варианте. Практически идеального во всех отношениях, — пояснила она, увидев три пары недоумевающих глаз. — Ты запаниковала и сбежала после совершенно потрясающего секса с обожающим тебя парнем, которым ты сама восхищаешься и которого уважаешь. И только потому, что твоя мать — вертихвостка и эгоистка.

— Лорел!

— Нет, Эмма. Лорел права. Моя мать — вертихвостка и эгоистка. Но она этого не понимает, вот в чем суть. Линда считает, что находится в вечных поисках любви. На самом деле она ищет деньги, статус и стабильность, но клянется, что ей нужна только любовь. Мой отец сбежал от нее, за что я не могу его винить, и от меня — за что я очень его виню, так как он просто не считал, что стоит стараться.