— Ну и пишите акт, подводите под статью! — зло вырвалось у Парамона. — Я гнилую солому подобрал — так это расхищение колхозного добра? А только вы и про свои дела не забудьте, как удобрения приказали в овраг свалить… А это как называется?

Мать умоляюще замахала на сына руками.

— Да как ты смеешь об этом! — тяжело задышав, приподнялся Фонарёв. — А ну марш отсюда! — Потом кивнул Василисе: — А ты задержись… поговорить надо.

Парамон выбежал из правления. Следом за ним вышли Федя и Саша. На улице они хотели заговорить с Парамоном, но тот сразу же завернул за угол правления и скрылся в темноте.

— Что же теперь будет с ним? — вполголоса спросил Сашка.

— Да уж будет, — со вздохом отозвался Федя. — А всё же он молодец, что про удобрения Фонарёву сказал… — Он заметил у крыльца правления оставленные Парамоном санки и потащил их по дороге.

— Ты куда? — спросил Саша.

— Хоть соломы Канавиным привезу. Есть у нас во дворе немного.

Дом Стрешневых стоял посредине деревни и никогда, кажется, не закрывался на засов. К хозяину дома постоянно шли колхозники как свои, родниковские, так и из других деревень. Людям было о чём поговорить и посоветоваться с известным в Родниках механизатором Прохором Михайловичем.

Над крышей дома на трубе вместо флюгера была укреплена поделка изобретательного Феди — вырезанный из белой жести силуэт колёсного трактора. От ветра он вращался вокруг оси, при восходе и закате Солнца блестел, как зеркало, и словно оповещал каждого, что в этом доме живут охочие до техники люди.

И ребята любили бывать в доме Стрешневых. Здесь то и дело затевались споры о машинах, о приспособлениях к ним, рассматривались чертежи новых марок тракторов и комбайнов.

Утром Сашка с Улькой пришли к Феде. Он сидел за столом и что-то записывал в тетрадь.

На керосинке варилась картошка. Вода в кастрюле булькала, шипела, из-под крышки вырывались струйки пара, но Федя ничего не замечал.

Сняв крышку, Сашка потыкал вилкой в разварившуюся картошку и потушил керосинку.

— Готово! Можешь заправляться.

— Когда вы пришли-то? А я и не слышал, — смущённо признался он, поглядев через окно на улицу. — Отец вот-вот завтракать придёт.

— А чего ты делаешь? Усердничаешь, хвосты подбиваешь… — удивился Улька. — Это в каникулы-то…

— Нет… Отец просил почту разобрать. Смотрите, сколько писем пришло — из Смоленщины, из Псковской области, из Кировской, с Урала… Со всех концов. Все просят опытом поделиться.

Федя перебрал несколько писем и отложил их в сторону.

В позапрошлом году, вернувшись из совхоза, Прохор Михайлович рассказал колхозникам, что он познакомился там с хорошими механизаторами и своими глазами видел, как те выращивают дешёвую картошку и сахарную свеклу. «Небывалое дело! И чего только человек на машине сотворить может! Вот это умельцы! Хозяева на земле! Надо и у нас такое попробовать!»

Посоветовавшись с секретарём парторганизации Григорием Ивановичем Шугаевым, Прохор Михайлович заявил Фонарёву, что берётся по примеру совхозных трактористов выращивать по новому способу картофель.

В газетах тогда много писали о механизированных звеньях, и Фонарёв согласился, что Родникам отставать не к лицу.

— Но имей в виду, — предупредил он Стрешнева, — завалишь это дело — головой отвечать будешь.

— Отвечу, — согласился Прохор Михайлович. — Только командуй поменьше, руки мне не вяжи.

Он подобрал из трактористов надёжного помощника и заявил, что берёт участок земли в сто гектаров, засаживает его картошкой, всё лето улаживает за посадками и убирает урожай. И всё это они делают вдвоём, с помощью машин…

— Вдвоём? На ста гектарах? — переспросили озадаченные ребята, когда Федя рассказал им о затее отца. — А ты не перепутал чего?..

Они-то знали, как до сих пор выращивали в Родниках картошку. Её сажали под конный плуг или при помощи картофелесажалки. Потом вручную мотыжили, вырывали сорняки. Но самое трудное начиналось осенью, когда колхозники выходили в поле выбирать из земли клубни картофеля. Начинались дожди, земля раскисала, у людей мёрзли руки, мучительно ныли натруженные поясницы.

— Да нет, только вдвоём… Можете хоть отца спросить, — подтвердил Федя и принялся объяснять, что дело это новое, трудное, но очень нужное для колхоза.

Улька недоверчиво покачал головой:

— Двое на таком большом поле! Чудо какое-то! Разве так может быть?

— Агрономы считают, что может, — ответил Федя. — Да и отец давно говорит: техника в колхозе богатая, сильная, а используем мы её ещё плохо. Много работ вручную делаем, про машины забываем. Вот картофель и влетает колхозу в копеечку. Так что надо работать по-новому…