— Поэтому запомните первое правило: час работаете глазами и умом, двадцать минут отвлекаетесь. Через четыре часа вдумчивой деятельности — час прогулок или такой работы, при которой надо смотреть вдаль. Учтите, что вашему организму, вашим внутренним системам тоже нужно время на осмысление событий, на мечты и лёгкую лень. Постройте свой день так, чтобы каждый день у вас был как минимум час, в течение которого вы могли бы лежать и думать ни о чём, о чём само думается. В этот час вы должны быть выспавшимися и не должны бороться со сном, иначе ничего не получится. Мы будем проверять. Если не будете лентяйничать в день положенное количество времени — будем наказывать. Воля у вас пока ещё слабая, детская, увлечённость преодолеть сама не сможет. Поэтому придётся помогать вам наказаниями.

— Вот ведьма, в воду глядела! От этих программ не оторвёшься! Ох, мои глазки, ох, мои ножки! — застонал Майоров, сползая со стула и плюхаясь на кровать Веселова.

Александр Веселов, Василий Майоров и Валентин Соколов сидели в пещере Александра и пытались изваять программу моделирования полёта космических кораблей методом дифференцирования закона Кеплера. Программа дурила, циклила и некорректно рассчитывала моменты стыковки. Прошло всего несколько занятий по программированию, но студенты настолько увлеклись, что пытались сами писать достаточно сложные программы. Получалось не очень — часы показывали половину четвёртого, а программа всё не поддавалась. И это был не первый день мучений с посиделками далеко за полночь.

— А ведь немаги не будут, как мы, рассчитывать полёты космических кораблей, — сказал Майоров, полежав несколько минут на кровати, — они наверняка начнут с того, что нарисуют программу с голыми девчонками, и на этом остановятся.

— Зря ты так про Сазонову. Права она была. Вон ты полежал всего пару минут, а в голову сразу сплошное волшебство полезло с глубинным осознанием дальних последствий социально — политических сдвигов, вызванных технологическим ростом, вызывающим переход количественных изменений в качественные, — пошутил Соколов.

Выданные студентам персональные вычислительные машины оказались настоящей прелестью — небольшой ящик — чемоданчик, откидываешь его — на крышке экран, на нижней части клавиатура. Экран также являлся панелью управления — в него можно было тыкать пальцами, чтобы нажимать там определённые кнопки управления. Кроме того. машина воспринимала и определённые жесты над клавиатурой. Эти переносные машины были разработаны пять сотен лет назад для отработки особо сложных заклинаний и действовали на основе магии. Но в глубоких пещерах Университета уже разрабатывались и машины на основе электричества — для последующего внедрения в мире немагов. Пока они значительно отставали от магических по удобству и быстродействию, но быстро совершенствовались.

"Будущее принадлежит электронно-вычислительным машинам на основе двоичной логики. В недалёком будущем вся почта, все телефонные звонки, все покупки будут делаться через ЭВМ, и даже все кино и всю музыку люди будут смотреть через них", — гордо возвещал на ознакомительном занятии доктор Яков Слизськи, ведущий специалист по разработке электронных машин, — "Мы на пороге новой эры, когда развитие коммуникаций выведет человечество на новый уровень гуманитарного развития!"

— Передайте ему, что он дурак, — мрачно отреагировал Гуров, когда восхищённые студенты начали при нём обсуждать слова доктора Слизськи, — электронные машины лучше было делать по троичной логике, как наши магические, а из развития коммуникаций само по себе ничего не получится, кроме нового уровня болтовни и переутомления.

Несмотря на все мрачные предупреждения Сазоновой и Гурова, многие студенты не на шутку увлеклись умной игрушкой. Веселов, Соколов и Майоров увлеклись расчетом движения космических аппаратов. Несмотря на внешнюю простоту, это оказалось не так просто: они с трудом продрались даже через расчёт движения по круговым плоским орбитам, пришлось многократно прибегать к консультациям кафедр математики и физики, а ведь в реальной жизни необходимо было рассчитывать пространственные эллиптические… Майоров с Соколовым получили уже по два наказания за переутомление, Веселов — одно.

— Нет, я думаю, большим спросом будет пользоваться программа, в которой идешь по коридору и рубишь всех встречных, — сказал Соколов после некоторого раздумья, — это не так быстро надоедает.

— Точно! А в конце коридора находишь комнату с голыми девчонками, — продолжил мысль Майоров. Веселов с Соколовым не удержались от смешков.

— Может, на фронт слетаем, фашистам хвост накрутим? А то уже нет сил на этот ящик смотреть, — предложил Майоров.

— Гуров говорил, что надо бы слетать в Германию, посмотреть, какие ещё тайные проекты фашисты затевают, — вспомнил Веселов, — но только это, наверно, завтра придётся делать.

Обсуждение планов прервал стук в дверь. На пороге стоял профессор Пащин и держал в руке три следящих браслета. Всем студентам раздали такие браслеты, чтобы контролировать переутомление. Но студенты нашли, как избавиться от этого контроля — спали по очереди, а браслеты отдавали спящим, чтобы забрать утром. Веселов, Соколов и Майоров повесили в эту ночь свои браслеты на Усачёва. Именно их и держал в руке профессор Пащин.

— О, нет! — застонал Майоров и пошел забирать свой браслет.