Понимая, какая опасность грозит Неваровному, главную роль я взял на себя. Милиционеры должны были вступить в дело позднее. С собой взял двоих — самых крепких и надежных. Машину мы оставили на соседней улице и все время поддерживали связь по рации. Как раз из машины нам сообщили: майор и молочник встретились на углу Березовой и Акаций. Мы в это время уже лежали, спрятавшись за забором виллы Белковского.

— Долго?

— Нет. Мы заняли место около пяти утра. Самый подходящий момент, никто нас не заметил. Я был в трех метрах от калитки, через которую Зборковский вел майора. Когда они дошли до стены гаража, я потихоньку двинулся следом. Пока молочник шел впереди, я был уверен, что Неваровному ничего не грозит.

— Да, — подхватил майор. — Более того, я не сомневался, что Зборковский первым заглянет в окошко, чтобы у меня не возникло никаких подозрений.

— В тот момент, когда молочник наклонился, я уж стоял за углом гаража, в двух метрах от вас. Видел, как вы поменялись местами, тогда-то я и вышел из укрытия, уверенный, что Зборковский, поглощенный мыслью об убийстве, никого не видит, кроме своей будущей жертвы. Зборковский извлек из кармана большой гаечный ключ и замахнулся. Тут я и кинулся на него. Ударил ребром ладони по запястью, выбил ключ. Хотел вывернуть ему руку, но сам получил удар. На землю мы упали вместе. Подоспели мои люди и капрал Неробис. Дальше все было просто. Наверняка старший сержант попался на эту же удочку и погиб на том же самом месте.

— А что с Дорецкой?

— Мы знали, что она ночует в Подлешной. С половины пятого два человека ждали ее возле дома. Лишь только она показалась в дверях, один вырвал у нее сумочку, а второй взял покрепче за руки и отвел в машину. Еще до того, как молочник с майором дошли до виллы Белковского, я уже знал: Дорецкую взяли, при ней найден пистолет.

Пока неизвестно, кто был инициатором производства героина в Польше. То ли Стефан Зборковский сам пришел к этой мысли во время пребывания в США, то ли одна из международных шаек установила с ними контакт. Ясно одно: симпатичный «Стефанек» создал в Польше контрабандную сеть.

— Следует отдать ему должное — неплохо удалось.

— Идея организовать производство в Подлешной и перевозить героин в трубках подголовников неглупа, — согласился капитан. — Кроме этого, вся сеть была организована по тому же принципу, что и на Западе. Каждый из членов шайки знал только своего поставщика. Поэтому никогда еще «Интерполу» не удавалось добираться до самых верхушек таких организаций.

— Тем больше успех майора Неваровного и ваш, капитан, — заметил полковник.

— Не надо обольщаться, мы ликвидировали преступную сеть в нашей стране и перерезали один из путей, по которым наркотики переправлялись с Востока на Запад, но наши успехи ограничиваются арестом Зборковского и француза, вывозившего героин из Польши. Контрабандисты наверняка не откажутся от своей преступной деятельности. Они будут искать новые каналы перевозки и новые места для производства наркотиков. Правда, я надеюсь, что от транзита через Польшу они откажутся надолго…

— Что будет с майором Неваровным? — поинтересовался подполковник из Главного управления милиции.

— Насколько я знаю, — «старик» едва заметно улыбнулся, — до меня дошли неофициальные слухи, что майору надо решить в Подлешной кое-какие семейные вопросы. После этого я не стану возражать, чтобы он перешел в Главное управление, в отдел борьбы с наркоманией. А возможно, и в нашем управлении придется организовать такой отдел?

— Семейные дела? У меня? — возмутился майор, однако, подумав, тихо добавил: — Возможно, ты и прав. Но откуда тебе об этом известно?

Дождь шел не переставая. Он начался еще с утра, с каждым часом становился сильнее и сильнее, а к вечеру превратился в настоящий ливень. Редкие фонари, скупо освещавшие улицы Зигмунтова, одного из многочисленных поселков под Варшавой, не рассеивали темноты ноябрьской ночи. Даже яркая лампа над входом в местное отделение милиции, обычно хорошо видимая издалека, сегодня казалась небольшой желтой точкой.

Внутри здания, где помещалось отделение милиции, было тепло и светло. В просторной комнате находились два человека в мундирах. Один из них, капрал, сидел за столом и что-то записывал в большую книгу в твердой черной обложке. Второй, сержант Стефан Калисяк, старший по званию и по возрасту, застегнув ремень с кобурой, расправлял складки плаща.

— Ну и льет, — заметил капрал.

Потоки дождя, подхваченные ветром, хлестали в окно и текли по стеклу, застилая его сплошной пеленой.

— По крайней мере, у вас ночь будет спокойная. В такую погоду даже самый отъявленный бандит из дому носа не высунет, — сказал сержант.

— Смотри не утони в грязи, пока дойдешь до дома.

— Как-нибудь доберусь. На Вишневой, правда, грязь непролазная, вчера по щиколотку можно было увязнуть. Дальше получше, нет такой глины. А у меня под горкой всегда сухо — песок.

— Возьми в шкафу накидку поручика, — посоветовал капрал. — В ней не промокнешь.

— И так дойду… Завтра я заступаю после обеда. Неохота утром сюда тащиться, а поручику может понадобиться. Вдруг будет лить, как сегодня.

— Наверняка будет. Похоже, зарядило надолго.