Шанталь решила не ходить в лес, потому что дорога туда шла мимо дома Берты, а ей было совестно смотреть старухе в глаза. Она вернулась домой и снова припомнила свой сон.

Накануне днем странный приснился ей сон - будто ангел вручает ей одиннадцать слитков золота и просит взять их себе.

Она отвечает ангелу - для этого надо кого-нибудь убить. А он говорит - нет, совсем даже наоборот, слитки эти доказывают, что золота не существует.

Вот из-за этого сна она и попросила хозяйку гостиницы поговорить с чужестранцем - у нее родился план. Но поскольку все битвы ее жизни оказывались проигранными, она сильно сомневалась, что сможет осуществить его.

***

Берта смотрела, как солнце садится за верхушками гор, когда вдруг заметила, что к ее дому приближаются священник и еще трое мужчин. Она опечалилась по трем причинам - во-первых, стало ясно, что час ее пробил; во-вторых, оттого, что муж так и не появился, чтобы утешить ее (может, боялся предстоящего, может, стыдился собственного своего бессилия); и, наконец, оттого, что скопленные ею деньги достанутся акционерам банка, в котором хранились, ибо она уже не поспевала забрать их оттуда и устроить из них костер.А обрадовалась она тому, что наконец-то встретит мужа, который в эту минуту прогуливается, наверное, с бабушкой сеньориты Прим. И еще - тому, что последний день ее жизни выдался холодным, но ясным и солнечным: не каждому удается унести с собой в могилу такое славное воспоминание.

Священник знаком велел своим спутникам подождать в сторонке, а сам приблизился к старухе.

– Добрый вечер. Видите, как велик Господь, если сотворил такую красоту, - сказала она, а про себя добавила: "Вы уведете меня, но здесь я оставлю всю вину мира".

– Вы не представляете себе, как прекрасен рай, - ответил священник, однако Берта поняла, что пущенная ею стрела попала в цель и священник теперь изо всех сил старается сохранить хладнокровие.

– Ваша правда, не представляю. Более того, вообще не уверена, что рай существует, а вы-то бывали там?

– Пока не доводилось. Зато я бывал в аду и знаю, как он ужасен, хоть со стороны кажется очень привлекательным.

Берта поняла, что он имеет в виду Вискос.

– Ошибаетесь, падре. Вы были в раю, только не поняли этого. Впрочем, так происходит с большинством людей - они даже в самых благодатных местах ищут страданий, потому что воображают, будто не заслуживают счастья.

– Сдается мне, что годы, проведенные здесь, умудрили вас.

– Много лет ко мне никто не приходил поговорить, а сейчас вот, как ни странно, все вдруг вспомнили о моем существовании. Представьте себе, падре, вчера вечером честь своим посещением мне оказали хозяйка гостиницы и супруга нашего мэра, сегодня меня навестил наш пастырь. Как это понимать? Впору заважничать.

– У вас есть для этого все основания, - отвечал священник.
– Важнее вас нет в Вискосе человека.

– Я что, наследство получила?

– Десять слитков золота. Многие поколения наших земляков будут вам благодарны. Вполне возможно, вам памятник поставят.

– Я предпочитаю фонтан. Это не только красиво, но и утоляет жажду и смиряет тревогу.

– Хорошо. Будет вам фонтан. Обещаю.

Берта решила - пора перестать ломать комедию и переходить прямо к делу.

– Падре, я уже все знаю. Вы обрекли на смерть ни в чем не повинную женщину, которая не может оказать вам сопротивления. Будьте вы прокляты! И вы, и этот город, и все его жители.

– Да, мы будем прокляты, - согласился священник.
– Больше двадцати лет я пытался благословить этот край, но никто не слышал моих призывов. Больше двадцати лет я пытался внедрить Добро в сердца людей - пытался, пока не понял, что Бог избрал меня своей левой рукой для того, чтобы я показал Зло, на которое они способны. Может быть, хотя бы сейчас они устрашатся и обратятся.

Берте захотелось расплакаться, но она сдержала себя.

– Золотые слова, жаль только - совершенно пустые. Всего лишь попытка объяснить жестокость и несправедливость.

– Я, не в пример всем прочим, делаю это не ради денег. Я знаю, что золото чужестранца - проклято, как и наш край, и никому не принесет счастья. Я делаю так потому, что Бог меня попросил об этом. Верней, не попросил, а, вняв моим молитвам, приказал.

"Зряшный спор", - подумала Берта. Священник тем временем сунул руку в карман и достал несколько облаток.

– Вы ничего даже не почувствуете, - сказал он.
– Позвольте нам войти.

– Ни вы, и никто другой из Вискоса не переступит порог моего дома, пока я жива. Может быть, уже к исходу сегодняшней ночи эта дверь будет открыта, но сейчас - нет.

По знаку священника один из тех, кто сопровождал его, принес пластиковую бутылку.

– Примите эти таблетки. Вы на несколько часов погрузитесь в сон, а проснетесь уже на небесах, рядом с вашим мужем.

– Я всегда рядом со своим мужем, а снотворное в жизни не принимала, хоть и страдаю бессонницей.