– Кто здесь?
– послышался взволнованный голос, кажется камеристки Люси.

– Это я, Грегори, мне нужно к миледи.

За дверью зашушукались, зашуршали материей.

– Минутку, братик!
– отозвалась, наконец, сестра.

Я сел в кресло. Что ж они там не одеты? Заманчивые картинки возникли в голове-сестра и ее камеристка Люси-голенькие в одних чулках с подвязками стоят на цыпочках у двери, вызывающе торчат коричневые соски на полных грудях. . .

От таких мыслей появилось стеснение в штанах.

"Не думать о белой обезьяне, не думать о белой обезьяне"- забормотал я привычную формулу и белая, пушистая, как кошка поварихи Сьюзен, обезьянка появилась в мыслях сменив голеньких девчонок. Обезьянка скалилась и показывала мне язык. . .

Однажды в хорошем настроении, что бывает редко, отец с улыбкой рассказал мне про белую обезьяну.

"Это отличный метод отвлечь мысли от чего нибудь - прикажи себе не думать о белой обезьяне и спустя несколько секунд ни о чем кроме нее ты думать не будешь".

Противное белое животное занимало мои мысли еще минут десять.

Щелкнул замок, и дверь слегка приоткрылась.

– Милорд, войдите.

Камеристка Люси стояла возле двери. Она улыбнулась, и сразу возникли ямочки на щеках. Она очень аппетитная штучка эта Люси, ростом мне по плечо, полненькая шатенка с карими глазами. Ее скромное закрытое платье прятало развитые формы хозяйки от нескромных взглядов-В том числе моих.

Сестра в длинном белом платье встала с постели навстречу мне.

– Милорд брат. . .

– Сестра ты великолепно выглядишь в этом белоснежной наряде, зачем тебе другие?

Я обвел рукой груды нарядов лежавших и висевших по всей комнате. Похоже, из шкафов выволокли все. Под лучами солнца, бьющих из окон вся груда одежды играла всеми красками возможными в природе, кроме черного, разумеется.

Она засмеялась, откинув голову, так что я увидел розовое нежное небо.

– А так?

Она быстрым движением приподняла подол, и я увидел сначала туфельки, а затем до колен две очаровательные ножки в белых ажурных чулках.

– Покраснел! Покраснел!

Девушки хохотали. Кровь бросилась в лицо мне. Я закрутил головой. Меня не смущал прямой и озорной взгляд янтарных глаз моей сестры, но компанию смеющихся над тобой девчонок трудно спокойно воспринимать. . .

– Люси!

Камеристка уже подавала мне бокал с золотистым напитком. Понятно, почему они такие веселые-пригубив вина прозрел я.

– Откуда?

– Стив помогал Пэррису в винном подвале и принес нам бутылочку!

Ворюга-Стив, помощник нашего дворецкого, ухаживал за Люси, но пока без результата. Парень, насколько мне известно, надежду не терял.

– Следующий раз Стив стащит что-то из отцовой сокровищницы и его шкуру натянут на ворота - пробормотал я, наклоняясь к сестре. Это наша дежурная шутка. . . Кроме отца никто не знал месторасположение сокровищницы.

– Стив неуловим!- Засмеялась она.

Ее янтарные глаза, задорно прищуренные и умело подкрашенные смотрели в упор. Как от нее пахло! Великий Эрхард - я ее обожал!

Ее рука сжала мое предплечье. . .

– Люси нам с братиком чаю и не торопись. . .

Люси многозначительно улыбнулась и вышла.

Сестра, быстро подбежав, закрыла дверь на ключ.

– Она что-то знает?

– Какое это имеет значение для нас?
– фыркнула сестра. Она легкими движениями развязала шнуровку на груди, и платье упало вниз к ее ногам. Сестра осталась только в чулках с подвязками. . .

Она, не дав полюбоваться собой, бросилась в мои объятия.

Поцелуй ошеломил, как в первый раз-вкус вина на губах придал особый аромат. Мы пили дыхание друг друга, ритм крови стучал в ушах.

Поцелуй закончился на постели, куда в ворох одежды я рухнул на спину. Божественный аромат девичьей кожи и духов теперь окружал меня со всех сторон.

Мы лежали рядом, умиротворенные и спокойные - почти дремали. Маленькие золотистые волоски на ее животе блестели под солнцем.

– Я люблю тебя!
– сказали мы одновременно и, смеясь, слились в поцелуе. Близнецы все делают одновременно и вместе - такова наша судьба.

Потом Люси принесла чай и мы, уже приведя в порядок мой костюм для гостей пили терпкий напиток без сахара, наблюдая за суетой во дворе.