А они действительно спешили. Вся их операция была рассчитана на скорость, на замешательство, на риск. Утром в Челябинске они вышли из дому. Вечером в Челябинске вернутся домой. Через несколько минут самолет взлетит. В кармане билеты. Они пошли в камеру хранения за вещами...

И еще узнает потом Егоров в больнице от врача Матросовой: «Ляпцева? Она же там и живет, на улице Декабристов. Я была там участковым врачом. Она ведь очень, очень больна, эта женщина. Как же она выдержала то ужасное напряжение? И с таким сердцем...»

Все это будет после. А пока...

16.40. Егоров увидел толпу, услышал выстрелы. С ходу врезался в кусты рядом. Хотел распорядиться насчет носилок — отправить задержанного в больницу. Но где же второй?

Увидел: со стороны здания отдела перевозок бежит какая-то женщина, что-то кричит. Побежал ей навстречу. Еще издали узнал: Алексеева, работница порта. Она сообщила: грузила в машину почту. Вдруг мимо пробежал какой-то человек.

— Очень странный. Бросил сумку, пальто, шляпу. Я оставила машину, побежала сюда — сообщить.

— Где он?

— Вышел на бетонную полосу. Краем аэродрома бежит туда, к лесу.

Вдалеке был лес. Решение пришло мгновенно. Весна, по полю напрямик, по грязи и лужам талой воды, бежать трудно. Бандит сообразил: свернул на бетонку! От ее края до леса тянется поле. Мчаться к полю по шоссе, и потом — наперерез.

Кинулся назад к мотоциклу. Вырвал его из кустов, дал газ.

17.00. Вот и поле. Бросил мотоцикл, увидел: рослый человек бежит, скользя, шлепая по жиже. Он уже выбежал на тропинку. До леса — тридцать метров. А перед Егоровым ров. Пока возился в вязкой глине, пока выбрался, потерял время.

Сбросил шинель. Тропинка. Слева — мокрая пашня, справа ровное болото. По тропинке преступник прыжками продвигается к лесу. А там сотни кустов, десятки тропинок. Стрелять? Но Егоров еще не уверен, что это именно тот, второй. Мелькнула мысль: «Догоню его там, я там каждую тропку знаю». До бандита оставалось пятнадцать метров, когда тот скрылся в зарослях.

И тотчас из ближнего куста раздался выстрел.

Егоров помнит: ощутил толчок в грудь. Боли не было. Глянул на рубаху: на груди была маленькая дырка. Мозг работал автоматически. Он прыгнул в сторону, залег. И тотчас сообразил: он весь на глазах, как на ладони. Кругом ни кочки, ни рытвины. Выход один: ошеломить преступника огнем.

Бандит продолжал стрелять. Первый раз Иван услышал, как свистят пули. Противно и тонко: ж-ж-ик! Ощутил жгучую, острую боль в животе. Под ним все чавкало, хлюпало. Не знал, что это: холодная жижа или кровь. Еще выстрел, еще. Из куста. Пуля сбила фуражку, другая рванула плечо.

Он не видел бандита. Стрелял в куст наугад, на слух. Это был единственный выход: помешать противнику вести прицельный огонь, подавить его выстрелами. Один за другим, подряд он выпустил в куст семь патронов. Выскочила пустая обойма.

И тогда Егоров поднялся, шатаясь, побежал — не пошел, а побежал! — к кусту...

— Как же ты смог? Ведь он стрелял!

— Я удивился: выстрелов больше не было. Ну, а почему пошел на него, не могу объяснить. Наверное, это уже сидит у нас в крови — то, что при нашей работе твердим сами себе ежедневно: преступника надо задержать любой ценой. Тут ни с чем не считаешься, лишь бы враг не ушел.

— Ты сам сумел обезоружить его?

— Это не могу сказать, не помню. Помню, что увидел, как на выстрелы бегут от шоссе какие-то солдаты, ребятишки, мотоцикл чей-то. Потом его увидел в кустах. Чтобы устоять, схватился за лозу, упал прямо на бандита. Потом в глазах стало светло, будто вспышка какая...

Другой бы похвастался: да, бросился, подмял, одолел. Иван говорит честно: не знаю. Тогда предоставим слово свидетелям.

С у м к и н, мотоциклист. Я по шоссе ехал. Гляжу, навстречу Егоров прямо бешено так мчит. Ну, думаю, нельзя так ездить, расшибется Иван, быть беде. Развернул свою машину и за ним — ругать его. А он соскочил, бежит к полю. Тут, слышу, выстрелы. Я укрылся за мотоциклом, а потом чуть откатил его и с тылу в лес въехал. Подбежал к тому месту, откуда стреляли, гляжу: лежат два человека. Внизу бандит, а сверху Иван, и в руках у него оба пистолета.

С о л д а т ы. Мы в увольнительную вышли. Когда стрельбу услышали, бросились в лес, на помощь. Да не успели. Увидели: куст поломан, видно, катались оба по земле. Рубаха у Егорова от крови черная, а грабитель этот тоже встать не может. Мы лейтенанта подняли. Он в себя вроде пришел. Говорим: давай пистолеты, садись в мотоцикл. Не отдает, вцепился в них. Так и повис на нас. Тут мы усадили его в коляску, и вот товарищ Сумкин повез его на шоссе. А мы бандита караулить остались.