— Мы день и ночь следим за консульством, но они там не появлялись. Обшарили все улицы, но кто знает, что творится в домах за этими высокими оградами?

Дядя, хмурясь, изучал говорившего. После нестерпимо долгого молчания он наконец кивнул:

— Майор показал себя достойным противником. Ты прав, Салиб. Нет смысла тратить время, обыскивая паутину этих улочек. Вместо этого нужно окружить город глазами и ушами и ждать, пока они появятся. Иди, друг мой. И подружись с пастухами, кочевниками и теми, кто живет под городскими стенами. Заплати. Пусть следят за каждым, кто выйдет из города. У нас много денег — благодаря щедрости нашего уважаемого господина.

Дядя взвесил на руке кошель и протянул тому, кто посмел заговорить.

— Вот. Возьми это и купи нужные нам сведения. Когда майор и его люди попытаются покинуть город, мы это узнаем. А теперь идите.

Мужчины встали и, униженно кланяясь, попятились к выходу, оставив Дядю размышлять о превратностях судьбы.

Он приказал напасть ночью на судно майора в надежде хотя бы убить женщину. Но она завизжала, и, несмотря на то что сил у нападавших было немало, все они нашли свой конец. Потом корабль с подкреплением добрался до них, как и велел Дядя. Он был так уверен в успехе второй атаки, что уже начинал планировать, какими средствами сломить майора на допросе. Но его люди во второй раз потерпели поражение, а шхуна оставила позади их корабль. Он своими глазами наблюдал поражение с палубы еще одного корабля и проклинал майора и свое невезение.

Кто бы мог подумать, что и капитан, и команда шхуны примут сторону пассажиров и поднимут оружие против людей Дяди?

В Индии перед «черными кобрами» преклонялись. Им не противоречили. И если те вершили месть, остальные просто стояли и смотрели. Так было всегда, но в этом чужом мире все творится по другим законам.

— Мы найдем их, отец.

Дядя почти с нежностью взглянул на сына.

— Ты прав, сынок. Найдем.

«20 октября 1822 года.

Перед обедом.

Моя комната в доме Кэткарта.

Дорогой дневник!

Спешу записать это перед обедом. Хотя у меня было довольно много времени, все же я сидела и смотрела в никуда так долго, что теперь должна поторопиться, чтобы связно изложить свои мысли. Я должна рассказать о дальнейшем прогрессе, потому что значительную часть дня провела в объятиях Гарета, когда мы испытывали глубину и потенциал нашего взаимного влечения. Результат еще неясен, поскольку мы, по взаимному соглашению, отстранились друг от друга: лично мне понадобилось подумать и поразмыслить, чего я никак не могла сделать, пока изнемогала от страсти.

Правда заключается в том, что мы достигли грани, которую я не имею права переступить… по крайней мере пока не буду абсолютно уверена, что Гарет Гамильтон — тот, кто предназначен мне судьбой. Тот самый, которого я ждала так долго.

Не знаю, как уверюсь в этом, так же как не знаю, что принесет нам завтрашний день в этом полном опасностей путешествии. Мы еще не ведаем, когда отправимся в путь, но служители Черной Кобры наверняка не оставят нас в покое.

Конечно, я воспользуюсь любой возможностью, чтобы убедить себя, что Гарет — мой Единственный, но смогу ли я сделать это? Увидим, когда окажемся в Дувре.

Однако я твердо намерена идти дальше.

Э.».

Наутро Эмили сидела в гостиной и чинила подол зеленого платья, когда с улицы донеслись чьи-то веселые голоса. Выглянув в окно, она увидела, что это Гарет приветствует улыбающегося Кэткарта.

Тот на рассвете отправился поговорить с берберским шейхом и попросить для Гарета и его людей разрешения отправиться с караваном. Судя по лицу Кэткарта, он принес хорошие новости.

Мужчины повернулись и направились к дому. Эмили отложила шитье и выжидающе на них уставилась. Кэткарт низко поклонился.

— Ваш экипаж подан, мадемуазель. Завтра вы покидаете город, — объявил он и, сделав гримасу, добавил: — К сожалению, экипажа как такового нет, и очень боюсь, что, когда Али-Джихан говорит, что караван уйдет на рассвете, имеется в виду та минута, когда краешек солнца покажется из-за горизонта. А это означает… — он плюхнулся на другой диван и сочувственно улыбнулся Эмили, — что нам придется выйти из дома затемно.

— Но Али-Джихан понимает, что нас могут преследовать и даже атаковать? — осведомился Гарет.

— Для Али-Джихана этот пункт был самым мощным импульсом, — ухмыльнулся Кэткарт.

Гарет что-то пробурчал. На взгляд Эмили, выглядел он не слишком довольным.

— Чудесные новости! — жизнерадостно воскликнула она. — Путешествие с караваном несомненно может считаться приключением, вполне равным созерцанию пирамид! — Она многозначительно взглянула на Гарета и улыбнулась Кэткарту. — Мы должны поблагодарить вас, сэр, за помощь и гостеприимство. Здесь мы получили давно необходимую передышку. Может, у вас есть письмо или сообщение, которые нужно доставить в Англию?