Эмма долго смотрела на спящего Зака и мечтала о том, чтобы эта ночь длилась всю их жизнь.

Когда Зак проснулся, на часах было почти девять.

— Доброе утро, — сказала она, улыбнулась и сунула руку под простыню, проверяя то, что невозможно подделать.

Зак поднял голову. Эмма увидела его мрачное лицо, и от ее эйфории не осталось и следа.

— Оно вовсе не доброе, — проворчал Кент, отвел руку Эммы и положил ее на покрывало. — Почему ты мне не сказала?

— Что не сказала? — искренне поразилась Эмма.

— Что ты… что я был первым. Ведь это правда?

— Ох, Зак. Конечно, ты был первым. Не говори мне, что ты думал, будто… — Она прижала руку ко рту, вспомнив слова Зака, сказанные накануне вечером. Про "таких женщин" и "немедленное удовлетворение".

— А что еще я могу думать? — с горечью ответил он. — С самого окончания школы ты только и делала, что меняла партнеров. Ты ездила в Грецию с Ари Андракисом. Конечно, я думал, что ты именно такая. Из тех женщин, которых моя сестра Мораг ни за что бы не одобрила.

— О, Зак! — Эмма зарылась лицом в подушку. Когда она заговорила, ее голос звучал приглушенно. — Я уходила от них, не успев полюбить. Неужели ты не понимаешь? Я искала такого мужчину, как ты. Но так и не нашла.

— И слава богу. — Голос Зака звучал ворчливо, но горечь из него ушла.

— Я тоже так считаю. — Она оторвала нос от подушки и выпалила: — Зак, когда я сказала, что ты не джентльмен, я вовсе так не думала!

— Я знаю, что ты так не думала. Но ты права. В том, что касается тебя, Эмма, я не джентльмен. И не стал бы им, даже если бы мог вернуть то, что ты отдала мне. — Выражение его глаз заставило Эмму сжаться. — Я не собираюсь делать тебя честной женщиной.

Простыня под ее пальцами стала влажной и холодной. Ее мечты о бесконечном счастье с Заком рассыпались в прах, стали пылью, кружившейся в луче солнечного света.

— Это неважно, — сказала она, пытаясь спасти остатки гордости.

Господи, какая она наивная дура! Прошедшая ночь была для Зака всего лишь способом снять сексуальное напряжение. Или попыткой отплатить ей за намек на то, что он не мужчина. Зак не был мстителен, но если таково было его намерение — что ж, месть удалась. Удалась так, как ему и не снилось.

— Серьезно? — переспросил он. — Неужели неважно?

— Нет. Конечно, нет. А что?

— В самом деле, что здесь такого? — Он закинул руки за голову и отвел глаза. — Не сомневаюсь, что теперь, добившись своего, ты отправишься искать пастбище позеленее.

Эмма села, оперлась на локоть и посмотрела на Кента сверху вниз. Его лицо было непроницаемо.

— Нет, — сказала она. — Я довольна цветом своего нынешнего пастбища. Но жениться на мне вовсе не обязательно.

Зак хотел было улыбнуться, однако передумал и обнял ее за шею.

— Ты все еще ничего не понимаешь, верно? Эмма, прошедшая ночь… Этого не должно было случиться. Но ты дразнила меня, а я хотел тебя, и вот что из этого вышло. Я виноват. Я должен был знать. И знал.

— Ты хочешь сказать, что больше не хочешь меня? — Господи, как она ненавидела свой тоненький умоляющий голосок!

Зак ласково провел пальцем по ее затылку.

— Нет, совсем не это. Я очень хочу тебя, крошка Эмма. Но не собираюсь больше спать с тобой. Мы не подходим друг другу. Я привык сражаться за каждый грош. Иногда нам нечего было есть. И хотя Мораг любила нас всех, очень часто она слишком уставала, чтобы показывать это. А у тебя было наоборот. Это не твоя вина, но ты имела все. Любовь, еду, восхищение…

— Не все, — прервала его Эмма. — Но какое это имеет значение? Ведь теперь ты не бедный. Никто и не заподозрит, что ты не всегда…

— Был джентльменом, — закончил за нее Зак.

— Нет! Я хотела сказать совсем не это!

— Может быть. Но думала ты именно так. Эмма, в глубине души я мрачный, подозрительный человек. А ты — свет, веселье и смех. Если мы поженимся, я сделаю тебя несчастной. Будет намного лучше, если все закончится именно сейчас, пока ты не успела пожалеть об этой ночи. Ты сможешь выбрать кого-нибудь получше, девочка. — Он прикоснулся пальцем к ее носу.

— Я не хочу никого лучше, — прошептала Эмма. — Только потому что ты ошибся с Самантой…

— Саманта не имеет к этому никакого отношения, — оборвал ее Зак.

Боже… Он снова сердится. Она сделала ошибку, напомнив ему о бывшей жене. Но сейчас это не имеет значения. Мольбы не помогут. Он не любит ее и никогда не полюбит. Так, может быть, действительно лучше покончить со всем, пока она окончательно не лишилась гордости?

Но это выше ее сил. Она не может покончить с этим. Не сейчас, когда она наконец узнала, что такое страсть…