Направляясь в приемную и оказавшись у Сискина за спиной, Дороти пожала плечами и посмотрела на меня, словно говоря: «Вот видишь, что он про нас думает».

Когда Дороти открыла дверь, Сискин крикнул ей вдогонку:

— Я оставил в приемной одного джентльмена! Попроси его, пожалуйста, в кабинет.

— Еще один представитель партии? — спросил я.

— Нет. Это как раз твоегополя ягода. Ты его узнаешь.

Так и вышло. Посетителем оказался Маркус Хит. Он был маленького роста, хотя и не такого крохотного, как Сискин. Довольно широкоплечий, но не похожий на крепыша. Очки с толстыми линзами лишь усиливали беспокойность его серых глаз.

— Здравствуй, Холл, — сказал он. — Давненько мы не виделись, правда?

В этом он был прав. Я не видал его с той поры, как в университете с ним произошла неприятная история и он «загремел». Но вряд ли все десять лет, прошедшие с того времени, он провел в тюрьме. Тут я вспомнил, что ему вынесли срок наказания всего в два года.

— Хит будет твоим помощником, — объяснил Сискин. — Но нам нужно устроить ему экскурсию по нашему предприятию.

Я смерил этого человека критическим взглядом:

— А поддерживал ли ты свою квалификацию на уровне развития симулектроники все эти годы?

— Я все время на шаг опережал этот уровень, Холл. Я отвечал за техническую работу в «Барнфельде»!

— Я его у них купил, — похвастался Сискин. — Теперь он с нами.

Компания «Барнфельд» была единственным частным предприятием, которое соперничало с «Реэкшенс» в симулектронных разработках.

Я оперся задом о стол.

— Скажи мне, Хит, мистер Сискин знает о тебе все?

— О тех делах в университете? — перебил Сискин. — Ну конечно, я в курсе. Знаю достаточно, чтобы понимать: Хита сделали козлом отпущения.

— Доктор Хит, — напомнил я ему, — обвинялся в незаконном использовании средств, выделенных государством на исследования.

— Но ведь ты в это не верил, так ведь, Дуг? — умоляющим тоном сказал Хит.

— Ты же во всем признался.

Сискин встал между нами:

— Я не так глуп, чтобы принимать к себе на работу человека, не изучив тщательно его прошлое. Я бросил на это дело всех моих специалистов. Хит отсидел вместо… вместо кого-то другого.

— Это ложь! — возразил я. — Когда Фуллер оставил университет, у него не было ни гроша.

Сискин показал свои маленькие белые зубки:

— Я сказал, что удовлетворен рекомендациями Хита. А это все, что нужно.

Тут он вывел Хита из кабинета. В то же мгновение я понял причину этого последнего маневра Сискина. Дороти Форд все-таки удалось с помощью сеанса электронной стимуляции мозга в одном контуре со мной телепатически выявить мои намерения — саботировать альянс Сискина и партии и помешать осуществлению его политических амбиций.

И теперь Сискин готовился к тому, чтобы начать обходиться без меня. Предполагалось: Хит научится у нас всему, что сумеет освоить. Потом Сискин дернет за нужные веревочки, и меня арестуют за убийство Фуллера.

Немного погодя пропищал сигнал внутренней связи, и на засветившемся экране появилось лицо пожилой широколицей женщины. Вероятно, Дороти покинула свое рабочее место и переключила линию входящих звонков прямо на мой кабинет.

— Официальный сборщик информации номер 10421-С, — начала женщина. — Я провожу опрос по…

— Согласен на штраф, — грубо прервал я ее и выключил видеофон.

Сигнал запищал снова, и я включил пульт во второй раз.

— Я же вам сказал, что… Джинкс!!

— Доброе утро, Дуг, — приветствовала она меня. На экране видеофона на заднем плане я разглядел помещение кабинета Фуллера. — Я должна была позвонить. Знаю, вчера вечером я вела себя так… странно.

— Джинкс! Что случилось? Куда ты ушла?

— Как…

Она озадаченно нахмурила брови. Или это от страха?

— Я вошел в дом сразу, как только ты вошла, — сказал я. — Тебя там не оказалось. Я нигде не смог тебя найти!

Джинкс улыбнулась:

— Нужно было получше искать. Я вчера ужасно устала. Свалилась на диван и сразу отключилась.

— Но я везде искал!

— Ты ошибаешься, это точно. — Она предпочла со смехом сменить тему. — А что касается прошлого вечера, то я волновалась за тебя. Но теперь не волнуюсь. Я как следует все обдумала. Знаешь, я так долго ждала. А последние несколько дней чувствовала какое-то разочарование.

Я откинулся на спинку кресла, тупо уставившись в экран.

— Я хочу сказать, — добавила она, — что люблю тебя. — Немного помолчав, она спросила: — Вечером увидимся?