– Это что! – с жаром подхватил Михаил. – Наши тоже – фанерой над Парижем. Нет, ты понимаешь, Жан, пять – один!

Они хлопнули еще по рюмашке.

– Вот эту, это облачко, вот сюда.

В детской было светло.

Динка учила соседского мальчишку собирать паззлы. Картинка лежала у стены. Доска, в которую нужно было вкладывать элементы, хвасталась лишь правым верхним углом: там синело небо и протягивалась куда-то коричневая ветка.

– А где птичка?

Мальчишка протянул Динке щупальца, в каждом – по паззлу.

– Это все не то. Ой!

Динка пальчиком коснулась красноватой мягкой кожи.

– Что?

Мальчишка моргнул средним глазом.

– У тебя птичка – внутри.

В теле мальчишки черно-белым корабликом крутился искомый паззл.

– Случайность, – заволновался тот. – Нехотелость.

– Ну так выплюнь! – потребовала Динка.

В гостиной шумели взрослые.

– Хорошую юбку – еще найти! – горячилась Светка. – Чтобы в тон. Чтобы по фигуре. Чтобы гармонировала, Танечка…

– Понимание, – покачивалась Таня. – Тут на каждый тутоль кераль бы найти, чтобы цветом играние сочеталось.

Она пошевелила щупальцами-тутолями.

– А политики! – хрипел Михаил. – Вот хрен они о народе думают! Нашим-то уж точно машину б поярче да виллу побольше!

– А кердан-гуйсе! – гремел, клонясь к нему, зеленоватый Жан. – Знание кердан-гуйсе?

Михаил мотнул головой.

– Что к тутолю прилипло, то – все!

Потом были танцы, и Михаил неловко водил по ковру Танечку, ощущая под ладонями теплые бока, а Жан обнимал Светку щупальцами.

На теплоходе играла музыка, кто-то в одиночестве стоял на берегу…

Паззл был собран, в нем под сенью деревьев задумался единорог, на него смотрели птицы, облака и солнце.

Прощались долго.

Глаза у Светки были на мокром месте. Соседский мальчишка держал Динку за руку. Та говорила, что у нее паззлов – просто море.

– Бла… благодарствие, – уже на пороге сказал Жан.

Михаил его обнял.

Они сгрузили посуду в мойку. Кое-как подтерли полы. И на большее сил не осталось. Заново накрыли сбившимся одеялом уснувшую Динку. Легли сами.

– Знаешь, – сонно сказала Светка, – а мне они и не показались сначала.

– Мне тоже, – сказал Михаил.

– А вот нормальные же люди.

– А то.

На подоконнике в клетке попискивали мохнатые зверьки, завороженно наблюдая за бабочкой, колотящей крылышками в стекло.

Бяк-бяк, бяк-бяк…

Он стоял за дверью и шумно дышал. Или ей казалось? Наверно, казалось. И еще ей казалось, что он нашел в передней тяжелый молоток, лежавший в нижнем ящике, где обычно хранят принадлежности для ухода за обувью. Молотком он мог разбить замок. Или не мог? За полчаса, прошедшие после того, как она заперлась от него в туалете, он не произнес ни слова. Сначала колотил в дверь, толкал плечом, но быстро понял бесполезность попыток. Ходил по кабинету, она слышала его шаги. Потом шаги смолкли, и вот уже семь минут (она посматривала на часы) он молча стоял за дверью и дышал так громко, что звук отдавался у нее в ушах. Конечно, ей только казалось. Возможно, он сидел в кресле у компьютера и ждал, пока ей надоест прятаться и она выйдет сама.

Она не кричала. Звать на помощь было бесполезно. В старом, начала прошлого века, здании на Эйкен-стрит были толстые стены и прекрасная звукоизоляция. Потому она и сняла здесь однокомнатную квартиру, превратив ее в кабинет.

Если он уселся в кресло и ждет, когда у нее сдадут нервы, то вряд ли услышит, если говорить спокойным тоном. А иначе говорить с ним нельзя – она это понимала. И он, скорее всего, понимал, что она понимает.

Прислушивался?

– Питер, – позвала она наконец. Шла тридцать вторая минута, и бездействие становилось невыносимым. – Питер, вы слышите меня?

Молчание. Ушел? Нет, тогда хлопнула бы входная дверь и колокольчики в прихожей отозвались бы ясным печальным звоном.

– Питер!

– Я вас слышу, миссис Вексфорд.

– Давайте поговорим, Питер.

– Давайте поговорим, миссис Вексфорд. Как будто я лежу на кушетке, да? Поговорим. Мне некуда торопиться.

– В три часа придет пациент…

– И что? Позвонит в дверь, не услышит ответа, позвонит по телефону и на мобильный, ответа не будет, и он уйдет. Только и всего.

Телефон пока не звонил ни разу, она бы услышала. И мобильный – вот закон подлости! – она оставила в кармане жакета.

– Чего вы хотите, Питер?

– Я сказал, миссис Вексфорд. Я пришел вас убить. Подожду, когда вы выйдете, и убью.

Никаких эмоций, но внутри напряжен, внутри он комок нервов. Понимает, что не все идет по плану. А был ли у него план? Он пришел убивать и точно знал, как это сделает.

– Питер… Вы разумный человек. Полиция быстро вас вычислит. Вас видели соседи. Вы с кем-то поднимались в лифте. Кто-нибудь видел вашу машину. Они будут проверять всех моих пациентов.