Особенно Ракитскому было обидно, что он не распознал игру. Он еще хотел учить этого Штирлица актерскому мастерству! А его, якобы, молодая жена. Эта Наташа – змея подколодная, но актриса гениальная. Невинные глазки, легкий украинский акцент, провинциальная стеснительность и никакой системы Станиславского.

Ракитский чувствовал себя лохом. Более того – нарушителем очевидных в среде Дона этических норм и понятий. Он сам привел к шефу двух крысят, поручился за них, продвигал…

На вокзале в Москве все телефоны работали по карточкам. А таковой у Ракитского не было. Эта неудача порадовала – можно оттянуть неприятный звонок Дону.

В кассах метро были карточки, а рядом телефоны – автоматы. Пришлось позвонить.

Разговор немного успокоил. Ракитскому не пришлось ничего говорить самому, а монолог Дона был не очень грозен:

– Что, артист, обделался? Я представляю, как ты бегал по Полтаве и искал своих родственничков. Не нашел? Я так и думал… Теперь надо решить, что с тобой делать. Давай быстро ко мне! Я тебя на кладбище отправлю.

– В каком это смысле?

– В каком? В разобранном… Шутки это! Приезжай срочно. Сегодня Бабкина хоронят. Надо посмотреть за публикой.

В офисе Дона чувствовалось напряжение. Уже никто не ходил вразвалочку. Все бегали.

Ракитский понял, что Дон и, возможно, Мартов всех своих людей поставили на уши. За два дня горы они не свернули, но накопали очень много.

Первым делом Дон сообщил Ракитскому, что у ласкового моря в легендарной Гагре нашли труп Вани Шорохова:

– Был Шкаф и нет его. Граната в руках взорвалась.

– Как?!

– Как? Громко! Голова на сорок метров отлетела… Совсем Славин оборзел. Дом в Гагре взорвал. Двух чеченских беженцев угробил. Потом Ваню Шорохова, потом Илью Бабкина. Кассеты важные выкрал… И Роман явно его человек.

– Да уж не мой! У меня таких родственников никогда не было. Вовремя разоблачили самозванца.

– Вовремя? А деньги индийские где? А информации он сколько Славину передал? О Бабкине, обо мне, о тебе… Откуда этот Славин людей берет. Вот еще одна. Ты посмотри, Ракитский, на фотографию. Зверское лицо. И фамилия, как у того из ГПУ – Татьяна Пронина.

– Да, глаза хитрые, пронырливые.

– Мои ребята у нее на квартире в Протвино утюг нашли и стул прогоревший. Возможно, они со Славиным Ивана пытали, а потом в Гагре его и добили… Страшная женщина… Ее со Славиным у Бабкина видели. Возможно, она его и огрела подсвечником. Судебный медик так и сказал: «Удар был легкий, женский».

– Да, взгляд у нее свирепый.

– Ошибся я, Сергей, со Славиным. Недооценил противника… Я иногда людей по именам определяю. Думал, что имя Глеб от старого слова глоба, оглобля, дубина. Взял книжку – оказалось, что Глеб от слова глыба, скала, твердыня.

– Но вы, Виктор Олегович, от слова Виктория. Победа всегда будет за вами. Против вас, что оглобля, что глыба – никто не устоит.

– Спасибо, Сергей. Лесть я люблю… Возьми еще фотографию Марины Славиной.

– Так она в Москве?

– Да. Вчера из Франции прилетела. Месяц, как муж исчез, а она и не чесалась. А деньги кончились, сразу прилетела. Все бабы такие! Все до одной… Ты, Сережа, лети на Кунцевское кладбище. Если Пронину увидишь – в охапку и ко мне. Если только Славина там будет, то наведи мосты. Ее деликатно окучить надо и узнать, не говорил ли когда Славин о парне по имени Роман.

Давно известно, что преступника тянет на место преступления, а убийцу на кладбище, где хоронят его жертву…

У могилы собрались больше сотни человек. Все было как всегда: много курили, слушали соответствующие моменту речи, переминались с ноги на ногу и ждали окончания.

Олег не лез в толпу. Он держался в сторонке, неторопливо перемещаясь и вглядываясь в лица.

Ни Савенков, ни Роман, ни, тем более, Славин не могли здесь появиться. Только Олег не был засвечен… Из знакомых он увидел только Ракитского, который опоздал.

Актер выглядел суетливым и не очень опечаленным. Он ни разу не взглянул в сторону покойного, зато вглядывался в лица присутствующих. Делал он это не мельком, не как Олег, а пристально и назойливо. Наконец он задержался на даме неопределенного возраста и успокоился.

Когда все начали расходиться, Ракитский пристроился к женщине и попытался привлечь ее внимание. Вначале она почти не реагировала. На выходе из кладбищенских ворот разговор оживился, а у автомобильной стоянки напоминал дружескую беседу с элементами легкого флирта.

Перед стоянкой Олег обогнал парочку, первым сел за руль своей «Волги» и вывел ее на стартовую позицию.

Автомобильная слежка в центре Москвы, да еще не бригадой «наружки» из трех машин – дело неблагодарное. Если держать дистанцию, то на любом светофоре объект отрывается и утопает в потоке машин, как соломинка в стоге сена.