На плечо Логинову легка женская рука.

– Хорошенько запоминай, милый, – вполголоса сказала Юлия. – Запомни расположение всех переходов… это важно.

Дэн выделил нужный фрагмент и стал экспериментировать с масштабированием и цветовой гаммой. У него ушло каких пару минут на то, чтобы с уверенностью определить «подсвеченную» дверь в самой дальней – третьей по счету – стене. Это был второй с правой стороны проем.

– Юлия, могу я вас спросить? – повернув голову к девушке, шепотом произнес Логинов.

– Да, милый, спрашивай… Можешь, кстати, говорить громче: эти двое сейчас ничего не слышат, кроме звона в ушах.

Она усмехнулась, затем уточнила:

– Это звон монет, а не что-то иное.

– Что это за картина, Юлия? – полушепотом спросил Дэн. – Откуда она взялась?

– Хороший вопрос… – Помолчав некоторое время, она вновь заговорила. – Эту картину привезла Гала… в девичестве Елена Дьяконова.

– Русская жена Дали? И его муза?

– Это была довольно необычная женщина, – задумчиво сказала Юлия. – Она по другой части, по другому разряду. Хотя и ее, пожалуй, тоже можно назвать проводником. Откуда взялась эта картина?.. Гм…

– Да, хотелось бы знать.

– Гала привезла ее из Италии… в начале шестидесятых это было. Муза Дали, сопротивлявшаяся до последнего процессу увядания, в ту пору частенько вояжировала без своего «маленького» Сальвадора… Поговаривают – в сопровождении молодых мужчин. – Юлия усмехнулась какой-то своей мысли. – Но это не важно… Важно другое: именно Гала приобрела эту картину в одном небольшом итальянском городке – в Аквиле… После переименования – Л’Аквила.

– Он же – Aquila degli Abruzzi? Это тот городок в сотне с небольшим километров от Рима, что был разрушен весной две тысячи девятого сильным землетрясением?

Юлия вдруг чмокнула его в щеку. Затем, вытерев носовым платком следы губной помады, со смешком сказала:

– Это тебе награда за знания, Дэн!.. Умные парни – моя слабость.

Логинов, выждав некоторое время, – у него отчего-то кровь прилила к лицу – продолжил свои расспросы.

– У кого Гала приобрела это полотно?

– У одного местного молодого художника… Тот не стал уверять, что сюжет на картине – его собственная придумка. Он рассказал Гала, – когда та щедро, особенно по местным меркам, ему заплатила – что он срисовал эту композицию, когда подрабатывал подмастерьем во время реставрационных работ в каком-то древнем римском храме. Или же во дворце, от которого сохранились базилика и некоторые подземные помещения…

– А почему это полотно приписывают кисти Сальвадора Дали, если его нарисовал другой человек? Или я что-то неправильно понял?

– Дали, когда увидел эту привезенную его музой, менеджером, проводником и женой в одном лице картину, чуть с ума не сошел!..

Девушка вновь улыбнулась. И надо сказать, улыбка ей, как не раз за прошедшее с момента их формального знакомства время смог убедиться Логинов, очень, очень к лицу.

– У этого гениального – без кавычек – мастера… речь идет о Сальвадоре Дали, и без того было полно тараканов в голове. Когда Гала ему показала эту приобретенную, в сущности, за гроши у никому не известного итальянского художника картину, у ее партнера едва не помрачился рассудок! Дали часами смотрел на картину, пытаясь понять ее секреты… Если они там имеются, конечно.

– Ну, мы-то знаем, что кое-что там есть… А кем сделана надпись? Есть какая-нибудь мысль на этот счет?

– Рукой Сальвадора Дали.

– Ах вот оно что… Поэтому-то и возникла версия, что это полотно, разделенное кем-то…

– Сам Сальвадор его и разрезал на две части!..

– …принадлежит его кисти?

– Пусть теперь обладатели этих двух фрагментов бьются над решением данной загадки, – сказала Юлия, покосившись на впавших в транс богачей. – И пусть между собой решают, кто, кому и за сколько продаст принадлежащий ему фрагмент полотна…

Дэн сохранил на жестком диске лэптопа, а также на своей флешке изображение составленных им воедино фрагментов единого сюжета. Затем двое молодых людей, не попрощавшись с этими важными господами, выбрались из салона роскошного лимузина, доставившего их около часа назад сюда, в Третьяковский, от парадного гостиницы «Балчуг».

– Юлия, а вы и вправду знаете все, что должно произойти в будущем? – вешая сумку с ноутом на плечо, спросил Логинов. – Это так?

– Нет, конечно же, не всё. – Девушка взяла его под руку. – Но то, что мне положено знать – знаю.

– Куда мы направимся отсюда?

– Туда, где в ближайшие часы нас никто не найдет. В такое место, где кроме нас никого не будет, где мы сможем обо всем подробно поговорить.

Семен Абрамович, обнаружив на витрине забытый покупателями футляр, тот самый, в котором хранился присланный из центрального парижского офиса ювелирного дома «ошейник с камнем», схватил его и выскочил из бутика.

Увидев нечто необычное в той стороне, где находится арочный проезд, через который можно выехать или выйти на Никольскую, он остановился, как вкопанный.