Полковник, одетый в штатское по погоде, – на нем темный плащ и шляпа – велел водителю остаться в салоне, а сам выбрался из машины. Зимин и Сотник, не дожидаясь особого приглашения, тоже вышли. Налетевший порыв ветра трепал полы длинных плащей; сам воздух вокруг них, казалось, сгустился, потрескивая из-за скопившегося в грозно нависших над городом тучах небесного электричества. Левашов, придерживая шляпу, сказал, обращаясь к Зимину:

– Были ли вы здесь вчера, в этой точке, в этом самом месте?

– Никак нет, товарищ полковник, – громко, перекрывая шум ветра, отрапортовал Зимин. – В минувшее дежурство мы в этот адрес не приезжали! И вообще в этом районе не были!

– А ты что молчишь, Сотник?! Узнаешь местность? Ну, и где же твой двухэтажный особняк с клумбой перед фасадом?!

Сказав это, Левашов красноречиво показал рукой на квартал многоэтажных зданий, который находится перед ними.

– Именно эту точку, этот поворот ты указал в своем рапорте, не так ли?!

– Так точно.

– Где же тот объект, о котором ты мне докладывал? Где КПП с шлагбаумом, через который, как ты утверждал, тебя не пропустили!

– Так нечестно, товарищ полковник.

– Что?! Что это за детские отмазы, Сотник?!

– Я хотел сказать, что…

– Говори то, о чем тебя спрашивают! Где тот объект, о котором ты совсем недавно так уверенно толковал?! И даже указал точку на карте, где он находится! Где он, Сотник? Ты видишь его?

Валерий все норовил обернуться – хотелось посмотреть, что находится за спиной, что за местность лежит по другую сторону улицы. Но полковник прикрикнул на него:

– Не вертись, старлей! Руки по швам! Смотреть мне в глаза! И отвечать на вопросы!

Сотник вытянулся по стойке смирно.

– Вот так-то!.. Еще раз спрашиваю: ты видишь в данную минуту перед собой тот объект, о котором сделал запись в Журнале?

– Нет, – сказал Сотник.

– Громче!

– Нет, не вижу! Но…

– Значит, ты соврал! – пробасил Левашов. – Или ошибся… что одно и то же!

– Это некорректный эксперимент, – тоже повысив голос, заявил Сотник. – Мне не дали возможности сориентироваться на месте! И… если бы я сейчас сам был за рулем, а не ведомым пассажиром…

– Здесь тебе не школа и не институтская лаборатория! – перебил его начальник. – Переэкзаменовок, товарищ Сотник у нас, как правило, не бывает! Слишком высока цена ошибки, чтобы позволять разные либеральные вольности!..

Он хотел еще что-то прибавить, но в этот момент послышалось громкое – пронзительное, тревожное – пиликанье сотового.

Левашов, переговорив коротко с прозвонившим ему на сотовый сотрудником, жестом велел обоим спецслужбистам оставаться там, где они стоят.

Сам он прошел к командирской машине. Забрался в салон. Уселся в кресло пассажира; снял подмигивающую зеленым глазком индикатора трубку, вставленную в нише приборной панели.

– Левашов на связи!

– Добрый вечер, полковник! Это Авакумов. Ну что, опознал он место?

– Не совсем точно, Михаил Андреевич! Но достаточно близко.

– Понятно… Я, собственно, по делу звоню.

– Слушаю!

– Меня только что известили, что Гильдия редакторов подала сразу двенадцать заявок по своим маршрутам.

– Я уже знаю эту новость, мне только что прозвонил наш оперативный дежурный.

– Другая новость… еще более интересная и… тревожная.

– Слушаю, Михаил Андреевич!

– От аквалонцев всего несколько минут назад на Центральную было передано сообщение о выборочной контрольной проверке маршрута.

– Они в своем праве…

– Верно. Поэтому соответствующее разрешение… разрешение на контрольный выезд их транспорта они только что получили.

– Кого выбрали на этот раз? Чей маршрут?

– Выбрали один из транспортов Третьей редакции.

– Синий микроавтобус марки «фольксваген», надо полагать?

– Наши партнеры выбрали из общего списка именно этот транспорт.

– Какие будут указания?

– Пошлите ваших людей на дежурство в Вознесенский! Есть мнение, что туда нужно направить Зимина и Сотника!

– Будет исполнено, Михаил Андреевич! Они оба здесь, неподалеку, я им по окончанию нашего разговора поставлю задачу.