Александров:Вы не правы. Дело в том, что никогда не бывает, что отношения более сильной экономики с менее сильной шли в ущерб более сильной экономике. Никогда! Ни в западном мире, ни у нас.

Сванидзе:Т. е. нам не шло в ущерб, что мы помогали африканским странам, которые провозглашали себя антизападными? Людоедам миллионы отстегивали?

Александров:Да что вы, господи! Другое дело, что они были людоеды. У себя в отделе мы делали просчеты отношений с Кубой. Да, вот мы кормим Кубу, а они танцуют танцы. Нет! Если взять все слагаемые, что мы от них получали… Сахар появился и был, наша база там задаром была, радиорелейная установка была, моряки приезжали…

Сванидзе:Кстати, на Украине перестали сахар производить.

Александров:Перестали производить, потому что это ручной труд, рабский.

Сванидзе:Спасибо. После короткого перерыва мы продолжим наши слушания.

Сванидзе:В эфире «Суд времени». Мы продолжаем слушания. Прошу Вас, Леонид Михайлович.

Млечин:У нас с первого заседания ушел Николай Иванович Рыжков, жалко. У него есть замечательное воспоминание, где он воспроизводит беседу с Андроповым уже в тот период, когда Андропов был генеральным секретарем.

«Я был свидетелем, когда Андропов в узком кругу не раз сетовал на то, что мы не оправданно отвлекаем ресурсы из нашей экономики для стран, заявляющих о своей социалистической ориентации».

Дальше цитирует Андропова: «Что мы забыли в Анголе, Мозамбике, Эфиопии и других подобных странах? Какой там у нас интерес? Надо ли в ущерб жизни своего народа идти на это?»

Т.е. это подтверждает, что Юрий Владимирович Андропов всё ж таки, будучи, как Вы говорите, умным человеком, сознавал бессмысленность растраты этих средств. Но ничего не сделал, чтобы это изменить.

Кстати, Рыжков с ним согласен. Рыжков-то понимает в экономике, правда? Рыжков с ним абсолютно согласен. Рыжков ещё про Афганистан пишет: «Один Афганистан стоил нам миллиарды, а о бесценности тысяч жизней погибших в Афганистане советских ребят и сломанных судьбах давно и лучше меня сказали. Я был против войны в Афганистане».

Андропов, в этом смысле, тоже понимал, что это бессмысленная растрата.

Александров:Богомолов Олег Тимофеевич, один из немногих людей, который писал записку в ЦК КПСС по поводу афганской войны. Когда началась афганская война, по пальцам можно было посчитать тех, кто обратился с осуждением этого шага. Это не было осуждением с его стороны, а расклад аналитический, что мы потеряем.

Записка у него специально адресовалась не в ЦК КПСС, а каждому персонально из членов Политбюро. Я тогда работал в Совете Федерации помощником Соломенцева и эта записка пришла ко мне, по движению внутри аппарата. Я звоню, разговариваю с ним: «Олег, почему ты не написал её в ЦК КПСС, а персонально направляешь?» «Ты знаешь, она просто будет уничтожена, её никто не будет читать. Потому что табу наложено на каждое слово против».

Сванидзе:Записка против войны в Афганистане?

Александров:Против войны в Афганистане. Что мы потеряем. Андропов прекрасно это понимал. Но я говорю, что он был аппаратчиком, царедворцем, став царем. Он оглядывался на тех людей, которые привели его к власти. Его привела договоренность, которая состоялась у него с Брежневым, на мой взгляд, в 80-м году, вскоре после того, как Щербицкий отказался от должности главы правительства.

Млечин:Только правда разговоры между ними нигде не зафиксированы.

Александров:Мною зафиксирован. Щербицкий тогда был первый секретарь компартии Украины, руководитель крупнейшей республики, 57 миллионов человек тогда.

И Леонид Ильич в 80-м году, когда искали замену Косыгину (Косыгин был председателем правительства СССР), позвонил Щербицкому: «Леонид Васильевич, как ты смотришь на то, чтобы перебраться в Москву?» — «Куда?» — «Да вот я думал тебя сделать председателем Совета Министров». — «Леонид Ильич, позвольте, подумаю». Звонит через день и говорит: «Я подумал, Леонид Ильич, знаешь, конечно Украина не самая большая деревня, но всё-таки я лучше останусь головой в этой деревне, чем буду где-то там одним из других».

Млечин:Давайте к Андропову вернемся.

Александров:Хорошо. Афганская война началась по записке трех руководителей…

Млечин:Я о другом хотел спросить. Афганская война началась до того, как Юрий Владимирович стал… Давайте к тому моменту, как Юрий Владимирович…

Сванидзе:Но не без его участия!

Александров:Не без его.

Млечин:Я просто хотел к тому периоду, когда он возглавлял государство, потому что мы об этом говорим сейчас. Что именно Юрий Владимирович сделал, когда был главой государства.