— Вулф?

Вулф повернул голову и посмотрел на него, улыбаясь. Его глаза были ярко-розовыми и казались умными и честными. Затем огонь погас, и они снова приобрели карий оттенок.

— Ты… что-то вроде оборотня?

— Конечно, — ответил Вулф, улыбаясь. — Ты правильно сказал, Джек. Вулф!

Джек сел на камень, задумчиво глядя на Вулфа. Он считал, что его трудно уже чем-либо удивить, но Вулфу это удалось блестяще.

— Как поживает твой отец, Джек? — спросил он обычным тоном, как бы продолжая разговор. — Как там сейчас Фил? Вулф!

Джек почувствовал, что голова его опустела, будто из нее разом выдуло все мысли. Он сидел в этом состоянии несколько секунд, а в голове не было ничего, как в ненастроенном приемнике, одни атмосферные разряды. Затем он увидел, как переменился Вулф. Выражение счастья и детской радости исчезло с его лица. Теперь его сменило выражение стыда. Джек увидел, что ноздри Вулфа затрепетали.

— Он умер, правильно? Вулф! Прости, Джек. Бог накажет меня! Я тупой! Тупой!

Вулф охватил руками голову и на этот раз действительно завыл. Этот звук заледенил кровь в жилах Джека. Животные стали беспокойно оглядываться.

— Все в порядке, — сказал Джек. Он слышал свой издалека, как будто говорил кто-то другой. — Но… откуда ты знаешь?

— Твой запах изменился, — просто ответил Вулф. — Я узнал, что он мертв по этому запаху. Бедный Фил! Какой хороший парень! Скажу тебе правду, здесь и сейчас! Джек, твой отец был хорошим парнем! Вулф!

— Да, — ответил Джек. — Был. Но откуда ты знаешь его? И откуда ты знаешь, что он мой отец?

Вулф посмотрел на Джека так, будто тот задал вопрос, который даже не требует ответа.

— Я помню его запах, разумеется. Вулф помнит все запахи.

Бамс! Опять появилась подушка и хлопнула его по голове.

Джек почувствовал, что ему хочется обхватить голову руками, завыть и кататься по траве. Ему говорили, что у него отцовские глаза, рот, привычка разбрасывать вещи, но никто не говорил ему никогда, что у него отцовский запах. Потом он понял, что в этом есть своя безумная логика.

— Откуда ты его знал? — опять спросил он.

Вулф растерянно посмотрел на него.

— Он приходил сюда с еще одним, — сказал он наконец. — С одним из Орриса. Я был еще маленьким. Тот, другой, был плохой. Он крал некоторых из нас. Твой отец не знал этого, — добавил он пылко, как будто увидев гнев в лице Джека. — Нет! Вулф! Он был хорошим, твой отец. А другой…

Вулф медленно покачал головой. Выражение гнева на его лице было еще проще, чем недавнее выражение удовольствия. Это было воспоминание о детских кошмарах.

— Плохой, — сказал Вулф. — Он создавал себе место в этом мире. Так говорил мой отец. Он был чаще всего в своем Двойнике, но он был из вашего мира. Мы знали, что он плохой, мы могли сказать, но кто слушает Вулфов? Никто. Твой отец знал, что он плохой, но не догадывался, насколько плохой.

Вулф запрокинул голову и снова завыл жалобным, протяжным воем, который отражался от бездонного голубого неба.

Из кармана своей парки (он надел ее, уверенный, что вся центральная часть Америки после первого сентября превращается в ледяную пустыню, и теперь изнывал от пота) Морган Слоут достал маленький стальной ящичек. Под крышкой было десять маленьких кнопочек и окошко из дымчатого желтого стекла Он осторожно нажал несколько кнопочек ногтем указательного пальца, и в окошке появилось несколько цифр. Слоут купил этот карманный, рекламируемый как самый маленький в мире, сейф в Цюрихе. Если верить тому, кто его продал, то даже неделя в крематории не повредит его бронированных стенок.

Со щелчком открылся замок.

Слоут раздвинул крылышки из эбенового вельвета, доставая вещь, которую он приобрел больше двадцати лет назад, задолго до того, как родился этот возмутитель спокойствия. Это был тусклый оловянный ключик, который когда-то торчал в спине заводного игрушечного солдатика. Слоут увидел этого солдатика в витрине Понт Венути, штат Калифорния, в городке, который очень его интересовал. Действуя под влиянием импульса, слишком сильного, чтобы сопротивляться (да он и не пытался сопротивляться, всегда верил предчувствиям), он вошел в магазин и отдал пять долларов за пыльного, старого солдатика, но ему нужен был, конечно, не солдатик. Ему нужен был ключ, который торчал из прорези в его спине. Именно ключ приковал к себе его внимание. Он вынул ключ и положил в карман, как только вышел из магазина. А солдатика бросил в урну на улице.