— Что?

— Вы не спрашиваете, каким образом я здесь очутилась.

— А Вам очень хочется ответить?

— Нет.

— Потому и не спрашиваю.

— А может быть, просто знаете?

— Может быть…

В этот момент Новый Год, видимо, наступил и в Германии, потому что столики, занятые компаниями немцев, охватило оживление.

— С Новым Годом, Ира! — Радный поднял свою кружку с пивом.

— С Новым Годом! — сказала Ира и подняла свою.

Они чокнулись и отпили по нескольку глотков.

— Знаете, Ира, — Радный внимательно смотрел на нее, — по-моему, Рауль крайне неравнодушен к Вам.

— Я заметила.

— Он Вам не нравится?

— Отчего же? Очень даже нравится.

— Вы всегда подчеркнуто холодны с ним.

— Разве?

— В сфере совместной работы отнюдь, но… — Радный многозначительно улыбнулся. — В общем, не похоже, чтобы Вы отвечали взаимностью на его весьма пылкие чувства к Вам.

— Стас, если я начну отвечать взаимностью всем мужчинам с пылкими чувствами, которые мне нравятся, боюсь, что ни на что другое времени у меня не останется.

— Вы так любвеобильны?

— Нет. По-настоящему я люблю только себя.

— Не похоже.

— Почему?

— Человек, который любит себя, не отказывает себе в удовольствии.

— Любить — не значит баловать. Балуют как раз таки от недостатка любви, пытаясь таким способом этот недостаток компенсировать. А когда любят по-настоящему, дают лишь то, что действительно необходимо.

— А Вы не допускаете мысли, что близится момент, когда Раулю предстоит стать тем, что Вам действительно необходимо?

— Вы так думаете?

— Да. А вот Вам думать не советую. Просто поймайте этот момент и возьмите то, что Вам хочется.

— Неужели то, чего мне хочется, так бросается в глаза, несмотря на подчеркнутую холодность?

— Нет, Ира. Совершенно не бросается. Я просто знаю. Потому что иначе быть не может.

Радный встал, рассчитался, проигнорировав протесты хозяйки, и, не прощаясь, вышел, оставив Иру в состоянии глубокого замешательства.

Когда она вернулась в пансионат, шум праздника уже стих. Лешка спокойно спал в своей комнате. Ира последовала его примеру.

Наутро лавина всевозможных мыслей и домыслов попыталась напрочь снести ей рассудок. Ира даже уже было направилась к проходу, рассчитывая на поддержку Зива и Лоренца, но тут проснулся Лешка и потащил мать обедать, посмеиваясь над ее полувменяемым состоянием и приписывая его происхождение вольностям Новогодней ночи. Ира, естественно, не стала его разубеждать и объяснять, что весь алкоголь в ее кровь попал исключительно из недопитой пинты почти безалкогольного пива.

Обед, прогулка на лыжах, ужин и дискотека, а самое главное, постоянное общество сына — вернули Иру в благостное состояние. Она совершенно забыла о своем Новогоднем приключении, как, приехав сюда, забыла обо всем на свете, и пребывала в благословенной неге забытья все оставшееся время дарованного ей отдыха.

Восьмого января после завтрака Радный с Генкой забрали Иру с сыном из пансионата. Вечерним поездом Лешка вместе с Радным ехал в Москву, чтоб оттуда улететь в Нью-Йорк.

— Ну вот! Как с маленьким! — скорчил притворную обиду Лешка. — Небось, до самого самолета провожать будете!

— А как же! — сурово произнес Радный. — Идея вытащить Вас, Алексей, сюда, принадлежит мне. Так что, пока Вы не окажитесь на борту нужного авиалайнера, я несу за Вас полную ответственность.

Время, оставшееся до отъезда, посвятили автомобильной экскурсии по городу. Пока Радный рассказывал Лешке о достопримечательностях, сидящие сзади Генка с Ирой обсуждали план дальнейших действий.

— Мам, — обратился к Ире Лешка, краем уха поймав часть их разговора, — чует мое сердце, ты сюда жить переедешь.

— Да, Лёшик, — заметила ему Ира, — с сердечным чутьем у тебя явно туговато. Работы мне здесь осталось уже не так много, а в Сочи ждет не дождется моего неусыпного внимания дом Станислава Андреевича, и книга Евгения Вениаминовича.

— Ира, позвольте полюбопытствовать, — обратился к ней Радный, — что за книга и почему ждет именно Вас?

— Я достаточно давно сотрудничаю с неким Гаровым Евгением Вениаминовичем. Он переводчик и писатель, работающий в сферах истории, этнографии, философии, эзотерики, оккультизма и смежных с ними. Моя задача — иллюстрации, дизайн и верстка.

— А чтобы справляться со всеми этими задачами, — вклинился Лешка, — мама чрезвычайно внимательно читает и перечитывает написанные и переведенные им работы, а потому, учитывая их содержание, у нее периодически едет крыша.

Радный остановил машину и посмотрел на Лешку так, что тот весь аж скукожился:

— Молодой человек, позвольте узнать, что дает Вам право в столь нелестном тоне говорить о женщине, благодаря которой, Вы имеете уникальный шанс вообще что-либо говорить?

Лешка, сконфузившись, молча смотрел на Радного.