Ира оставила в покое компьютер и вновь устроилась с фотоснимками на диване.

Об определенном расположении относительно сторон света памятников древней архитектуры ей еще в училище на истории искусств все уши прожужжали. Законы традиции Фэн Шуй она самостийно изучила с превеликим удовольствием. Зачем Генка понаставил сих указателей? Ведь не расставлять предметы мебели в пространстве ей предстояло, а проектировать их. Если понаставил — значит, не просто так. Ира принялась искать закономерность. В результате — закончились сигареты. Пришлось спускаться в ларек.

У прилавка стояла Наташка, груженая на зависть любому вьючному животному.

— О привет! Где б еще свиделись! — шутливо приветствовала ее Ира. — Ты чего это такая перегруженная?

— Да Вадька опять в командировке, а вечером Надюха с Сережкой и детьми в гости завалить должны. Хорошо про хлеб вспомнила, а то б спускаться пришлось.

Ира купила две пачки сигарет, конфисковала у Наташки несколько пакетов, и они вместе направились домой.

— Представляешь, я ни сном, ни духом, в кои-то веки выходной дали — отсыпаюсь, а тут звонок: «Привет! Мы в Сочах!».

— Так теперь у тебя, можно сказать, временное прибавление в семействе?

— Ой! Что ты Надюху с Серегой не знаешь? Они, как всегда, в Лазурке тусуются — только повидаться заглядывают.

— Наташ, ну откуда б я знала твоих Надюху с Серегой?

— Ой, Ир, а то не знаешь! Они ж почти каждый год приезжают! Вот это гости, я понимаю! Не то что Люськины родственнички — все лето не квартира, а гибрид вокзала с цыганским табором.

— Так это родственники твои?

— Нет. Просто моя мать с Надюхиной — подруги почти с детства, а мы — с Надюхой. Неужели ты ее не помнишь? Хотя — да. Может, ты их и впрямь ни разу не видела. Вот Люська — та точно знает. Не, Ирка, ты неправильная! Дверь в дверь живем, а только у ларька и встречаемся — сидишь как сыч одна! А забегай сегодня вечерком ко мне — я тебя с Надюхой и Серегой познакомлю. Они все ма-асковские такие! Надюха в педучилище русский и литературу преподает, а Серега — тот вообще ученый, в НИИ работает. Приходи!

— Ну что ж я вам мешать-то буду!

— Да ладно тебе! Они классные ребята, веселые! Приходи!

— Ладо, уговорила.

— Как Лешка-то твой?

— Да ничего, нормально.

— Голос вроде слышать слышала, а видеть не видела.

— Он по делам умотал. Недельки через две снова появится.

— Да… Уже считай что взрослый.

— Да. Время летит…

— Ой, и не говори! Вот Дашка моя — кажется, вот только вчера с роддома выписали, а в этом году уже в школу.

— Да… Слушай, Натусь, не обижайся, поползла я трудиться на благо Отечества.

— Ползи, ползи, что ж с тобой, пчелкой, сделаешь! А вечерком — забегай, ладно?

— Ладно, забегу.

Вернувшись домой, Ира вновь принялась вникать в тайны первобытных мебельных изысков. Тщетность усилий просто убивала. В конце концов, Ира плюнула на гиблую затею и занялась рутиной нотариального заказа — когда-то ж надо его сделать, обещала ведь. Работа была несложная, но объемная и ужасно тягомотная. Спасибо Генке, хоть стремительность соображалки нового компа значительно ускорила процесс. И тем не менее, Ира провозилась до самого вечера. Жаль, конечно, убитого времени, но зато мозги прочистились. Щелкнув последний раз «Save», Ира закрыла Corel, и тут же с грохотом шарахнувшейся об стену входной двери к ней влетела Наташа:

— Ага! А кто ко мне в гости обещал зайти?

— Ой, Наташенька, а я и забыла.

— Вот-вот, а потом: того не знаю, этого не ведаю! Бросай все — идем!

Положа руку на сердце, Ира никак не могла взять в толк: и чего это Наташка так настойчиво тянет ее к себе? Никогда раньше та не горела желанием знакомить Иру со своими друзьями. Вообще-то, этого не знала и сама Наташа, но она не задумывалась над собственным странным порывом.

Надя оказалась самой обыкновенной полноватой женщиной средних лет — по возрасту одетая, по возрасту причесанная, по возрасту подкрашенная. Сергей своим сложением чем-то напоминал Генку — такой же худой, только не жилистый, костью пошире, ростом пониже и в очках. Тоже очень смешной, но совершенно в другой тональности. Дети играли с Дашунькой в ее комнате и пока оставались для Иры за кадром. Но и родителей вполне хватало, чтобы понять, что это самая обычная московская семья представителей интеллигенции.

Болтали о всяком ни о чем — «а чё в Москве?», «а чё в Сочах?», анекдоты всякие…

— Ой, Надюх, ты Стасу-то дозвонилась?

— Нет, Сереж, забыла.

— Так звони — он, небось, с ума сходит уже!

— Сейчас, милый.

Надя принялась по памяти набирать номер.

— Стас, привет, это Надя. ….. Все нормально, долетели хорошо. ….. Да у нас что-то с роумингом не получается — вот здесь новый номер взяли. ….. Да-да, если что, на него и звони. ….. Да, все нормально. Дети в порядке. В море уже искупались, сейчас вот в гостях — они с хозяйской дочкой нянчатся. Позвать? ….. Ладно, тогда уж завтра звони — поговоришь. ….. Ну все, пока, — Надя положила мобильник на стол. — Фух! Отчиталась.

И дружеское общение вернулось в прежнее русло. Конечно, Радный не единственный человек в Мире, носящий имя «Стас», но его голос, хоть слов было и не разобрать, Ира узнала. Сердце билось в глотке, не давая свободно дышать. Генка рассказывал ей намедни о необычном семейном положении Радного, но Ира напрочь забыла упомянутые имена. Неужели это они и есть? Никогда она так не радовалась физиологической необходимости периодически пользоваться туалетом, благодаря которой у нее появился веский и вполне естественный повод отлучиться на несколько минут. Она замкнула за собой дверь, прислонилась щекой к холодному кафелю. Ее трясло. А время не стояло на месте. К счастью, после посещения туалета принято мыть руки — еще хоть минута. Классно, что вода ледяная. За стол Ира вернулась почти в полном порядке, единственное, заняв свое место, она поняла, что теперь посещения только что посещенного заведения требует ее физиология по-настоящему.