Женитьба Букингема, естественно, не означала прекращения его любовной связи с королем. В декабре 1624 года, на склоне жизни, Яков писал герцогу: «Молю Бога о радости встречи с тобой, о нашем брачном союзе на Рождество и о том, чтобы нам далее не расставаться. Добрый Господь укрепил меня в единственном желании — жить в этом мире ради тебя, и я скорее соглашусь обитать с тобою в любом захолустье, нежели влачить печальную участь вдовца вдали от тебя. Да осенит тебя благословение Божье, сладчайшее дитя мое и жена моя, да пребудешь ты утешением великим своего старого отца и мужа».

Букингем был моложе короля, и ему вполне могли надоесть физические домогательства престарелого и некрасивого обожателя. После смерти Якова I пошел слух, что Вильерс его отравил. Возможностей для этого у него было немало. Во время последней болезни короля Букингем ухаживал за ним. При желании он мог без труда подменить лекарство, предписанное врачами слабеющему монарху. К этому времени у него появился новый покровитель и, возможно, любовник — сын Якова, будущий король Карл I. Они, без сомнения, находились в очень тесных отношениях.

Еще подростком Карл ревновал фаворита своего отца. Как-то раз он облил Вильерса водой из фонтана и испортил ему новый костюм. Молодой принц отличался замедленным физическим развитием. Ребенком он страдал «зеленой болезнью» — разновидностью анемии, характерной для девочек в период полового созревания. Когда прошел слух о его юношеских шалостях с Анной Годи, дочерью одного норфолкского дворянина, испанский посол писал, что не верит в это, ибо Карл «не созрел еще для любовных занятий». Кроме того, поговаривали, что Карл бесплоден.

По свидетельствам современников, Карл отличался покорностью чужой воле, изнеженностью и нарциссизмом, часто «покрывался стыдливым румянцем, подобно девушке» и воздерживался от острых соусов, которые «освежали рот и могли возбудить желание». Однако к 1624 году Карл, как и его отец, стал называть Букингема — Стини, а в письмах — «любимым». Они с Вильерсом почти не расставались.

Фрэнсис Бэкон [22] писал, что Букингем являлся «инструментом, дарующим телесный и сердечный покой как отцу, так и сыну». Одновременно Бэкон предупреждал королевского фаворита: «Вы служите милостивому господину, и сие ко благу. Рядом же с вами благородный, исполненный надежд принц, которого вы не должны огорчать. Но негоже вам пылать к этому восходящему солнцу такой любовью, ибо тем вы разжигаете ревность отца, который вас возвысил».

На самом деле растущая любовь между «Стини» и «малышом Карлом» вовсе не вызывала ревности короля, хотя он и уронил слезу, когда они оба отправились в Мадрид, чтобы начать переговоры о браке принца с инфантой Марией, дочерью испанского короля. Букингем поставил под угрозу успех переговоров, когда стал оказывать знаки внимания супруге посредника, графа Оливареса. Графиня согласилась на свидание с Букингемом, но вместо себя послала известную в городе шлюху.

Инфанта приглянулась Карлу, и он перелез через стену дворца Каса дель Кампо в надежде увидеться с нею наедине. К несчастью, в ответ на этот романтический поступок инфанта подняла громкий крик и убежала.

Вскоре она недвусмысленно дала понять отцу, что предпочтет уйти в монастырь, нежели лечь в постель с Карлом. Тут же для брака возникли новые препятствия, и в конце концов Карла и Букингема выручал королевский военный флот. Когда они благополучно вернулись в Англию, «Стини», «малыш Карл» и его отец решили отнестись к неудавшейся женитьбе как к грандиозной шутке. Целых четыре часа из королевских покоев доносились взрывы веселого смеха.

Однако наследнику трона следовало обзавестись супругой, и Генри Рич, барон Кенсингтон, отправился обхаживать Генриетту-Марию. Дипломатические усилия барона оказались не более тактичными, чем Букингема, поскольку он не преминул воспользоваться случаем, чтобы попытаться соблазнить госпожу де Шеврез. Чтобы исправить положение, во Францию послали Джеймса Хея, графа Карлайлского — бывшего любовника короля.

После смерти Якова I Букингем стал еще более могущественным человеком в королевстве. Хотя слухи о том, что он убил короля, не утихали, никаких доказательств не было. Токсикологии как науки практически не существовало. Вскрытие подтвердило, что состояние короля перед кончиной было весьма тяжелым. Увеличенная сердечная мышца оказалась дряблой. Король страдал целым букетом заболеваний: в почках нашли камни, легочная ткань потемнела, а мозг раздулся так, что вытекал из черепной коробки, когда бальзамировщик приступил к своей работе.

Своим первым указом Карл повелел очистить площадь перед дворцом от нищих и проституток, которые толпились у ворот королевской резиденции. Затем он занялся своей женитьбой. Правда, сам король не присутствовал на брачной церемонии в Соборе Парижской Богоматери — его замещал французский герцог.

Карлу плохо удавалось скрывать от окружающих свое равнодушие к глуповатой пятнадцатилетней Генриетте-Марии. Он не встречал ее у причала в Дувре, а вежливый поцелуй и осторожное объятие не могли скрыть королевского разочарования.