Шрифт:
– Ну ты скоро? Нам нужно ехать. Или тебя оставить здесь?
– Нет-нет, – сказал Нил поспешно. – Я уже заканчиваю. Почти. Сейчас начну и… закончу.
Он отыскал длинный толстый шест, подважил плиту на одном конце, начал ногой подсовывать камни, поддел и приподнял еще чуть, вбил камень дальше, пот начал заливать глаза, но плита таким образом медленно приподнималась, наконец сровнялась краем с гробом.
Лоенгрин в нетерпении похлопывал хлыстом себя по сапогу, Нил ухватился за плиту обеими руками, напрягся, взмолившись Господу, чтобы не соскользнула назад, раздавит своей тяжестью, уперся грудью и начал надвигать на открытый гроб, закрывая скелет с его чуть-чуть загорающимся огнем в глазницах.
Плита натужно скрипела и не хотела двигаться. Он хватал раскаленный воздух широко раскрытым ртом, едкий пот выедает глаза, за спиной издалека-издалека, словно как из глубины леса, донесся раздраженный голос Лоенгрина:
– Ну что так долго?
– Уже… заканчиваю, – прохрипел Нил.
– Тогда побыстрее, побыстрее…
– Уже почти, – ответил Нил сипло, – почти… совсем… уже…
В последнем усилии, почти ничего не видя, он уперся ногами и толкнул плиту всем телом. Ему почудилось, что скелет поднял костлявые руки и помог изнутри приподнять плиту и поставить ее на место поточнее.
Лоенгрин развернулся в седле, расправил повод.
– Ты что, остаешься?
– Я… уже… на коне… – прохрипел Нил. – И всюду… за вами, мой лорд…
Он всполз на своего скакуна, как на высокую гору, там завалился, обхватив шею коня обеими руками, и шептал, чтобы тот только не отставал, только не отставал от коня сюзерена.
Лоенгрин не пускал нарочито ни вскачь, ни даже рысью, пока Нил лежал лицом на конской гриве, обхватив ее руками.
– А какой луг справа, – донесся до Нила жизнерадостный голос рыцаря. – Взгляни, какое чудо!
Нил чуть повернул голову, перед глазами плыло что-то мутно-зеленое.
– Ага, – прохрипел он. – Какая трава… сам бы ел…
– А взгляни налево, – продолжал Лоенгрин прочувственно. – Какое дивное озеро и как в нем красиво и целесообразно распределены кувшинки и эти вот широкие листья!
– Ага, – подтвердил Нил сипло, силясь открыть залитые едким потом глаза, – а какие жабы на этих листьях…
– Дивный мир создал Господь, – сказал Лоенгрин проникновенно. – Думаю, твое мохнатое сердце замирает от восторга… Ведь замирает, не так ли?
– Ага, – прохрипел Нил. Он заставил себя оторвать щеку от конской шеи, поднялся и постарался выпрямиться в седле. – Еще как… ага… Все замерло, совсем неживое…
– Надо его беречь, – сообщил Лоенгрин. – Это теперь наш мир.
Нил просипел:
– Весь?
– Да.
– И тот… что за Брабантом?
Лоенгрин повернул голову и посмотрел на молодого оруженосца с интересом.
– А ты в самом деле уверен, что Господь создал только Брабант?
Нил пробормотал:
– Да у нас многие так считают.
– А остальные страны?
– Сатана, – ответил Нил твердо. – Дьявол вечно старается превзойти Господа! Господь сделал человека, дьявол – обезьяну, Господь – собаку, дьявол – кошку… А когда Господь создал Брабант, дьявол чего только не нагородил!
– Интересный взгляд, – произнес Лоенгрин задумчиво. – Вот чем голова забивается в отсутствие знаний.
– А как на самом деле?
– Господь создал весь мир, – изрек Лоенгрин. – И вручил нам. А сам пошел заниматься другими делами!
Нил спросил оторопело:
– Как?.. Разве Господь не занят постоянно нами?..
– И следит, – сказал Лоенгрин саркастически, – чтобы у каждого простолюдина коза была подоена вовремя, у ребенка вытерт нос, а у бабушки Хримы прошел чирей на левой ноге под коленом?.. Не-е-ет, Господь вручил мир нам и сказал, что отныне мы в нем хозяева. Это у сарацин он следит за каждым их шагом! В их святом писании так и сказано: «Аллах ничего не делает для себя, а только для человека». Аллахом в тех краях называют Господа…
Глава 11
Дорога резво взбежала на холм и ринулась полого вниз, Лоенгрин на минуту задержал коня на вершине, на широком поле между невысоким холмом и густой дубравой толпа крестьян спешно выкашивает траву, еще несколько человек вбивают тяжелые толстые колья в ряд. Из замка тянутся длинной вереницей в эту сторону подводы, груженные досками и бревнами.
– Не пойму, – сказал он озадаченно, – что за строительство… Место не слишком удачное.
Нил всмотрелся, расхохотался.