— Ну что ж, самое время посмотреть, что мы заполучили.

Все трое держали перед глазами папки с копиями всех отчетов и свидетельских показаний, полученных к этому моменту. Они вяло перелистывали материалы, в надежде отыскать там источник для следственного вдохновения. Однако вдохновение не приходило.

Уайклифф чрезвычайно кратко и сухо поведал своим сотрудникам о своей беседе с Арнольдом Полом.

— Вы видите в папке листки с его показаниями. Вы легко заметите, что он здорово в них путается и сам себя загоняет в угол. Возможный мотив для него — это если Джессика действительно подметила или подслушала что-то, что могло подставить под удар Арнольда или его брата. В полицейских архивах они не значатся. Так что, если его брат и уголовник, то ему здорово повезло, а может быть, он жил раньше под другим именем.

— Может, они и не братья вовсе, — заметил Керси.

Уайклифф кивнул:

— Да, и тогда возникает много вопросов к Арнольду. Я говорил с Джоффом Коксом, он разбирается в финансовых аферах. Он хорошо знает Арнольда Пола и его банк, но никогда не слыхал о том, что у Арнольда есть брат по имени Филип. Против них никаких дел не велось, но Джофф обещал порыться в архиве, поискать что-нибудь о прошлой жизни этих названых братьев… А пока что я запустил в дом к Полу нашего Фокса, он снимет имеющиеся отпечатки и пошлет на сравнительную экспертизу.

Уайклифф повернулся к Керси:

— Ну, а что с другими показаниями? Я еще не просмотрел их…

Керси скорчил унылую гримасу:

— Тишь да гладь, ничего интересного. Почитаешь их, и начинает казаться, будто никакой женщины с размозженной головой в церкви не было. Никаких зацепок.

— А ты выяснил, почему у Винтера оборвалась карьера?

— Да, и слова «карьера оборвалась» просто мягко сказаны… В восемьдесят пятом году возникло подозрение о его сексуальных домогательствах к студентке. Это мне сообщил мой приятель из бристольской полиции. Приятелю стало об этом известно, потому что полиция провела расследование, но до суда дело тогда не дошло. Все казалось довольно сомнительно, да и девица не слыла монашенкой, прямо сказать, так что Винтеру позволили самому подать в отставку и тихо уйти. Девица и вправду была о-о-очень облегченного поведения, так что вполне возможно, что Винтер просто не понял ее сигналов и решил, будто она собирается отдаться ему прямо в аудитории… Не знаю. Может быть, она пыталась таким образом его шантажировать.

Люси Лэйн, мусоля свою папку, заметила в воздух:

— Если парень плохо понимает женские сигналы, то в нашем случае это может представлять интерес…

Керси пожал плечами:

— Тебе виднее, дорогая… В общем, эта история стоила несчастному идиоту его места.

— Как бы то ни было, это вовсе не исключает Винтера из списка подозреваемых, так что нам следует присмотреться к нему, — резюмировал Уайклифф. — Ладно. Насчет Гича мы уже все знаем, так что теперь твоя очередь, Люси. Расскажи-ка нам о сестре викария — Селия, что ли, так ее зовут?

Уайклиффу было тоскливо и скучно. Он прекрасно понимал, что весь этот рутинный обмен мнениями происходит только лишь затем, чтобы каждый из них не мучился с чтением всех материалов. Уайклифф не поощрял дискуссий во время таких слушаний. Только обмен информацией. Часто он повторял: «Иногда, выслушивая чужие мысли, я только сбиваюсь с собственных…» Но такое отношение к дискуссиям было скорее его защитной реакцией, чем авторитаризмом…

Тем временем Люси подвела черту под своим рассказом о сестре викария:

— Она женщина интеллигентная, но есть в ней что-то странное… — Люси помолчала и добавила: — Мне кажется, она сама послала все три письма.

— А ты ее спросила напрямую?

Люси вдруг покраснела, что вызвало у Уайклиффа неподдельное удивление. Такое редко случалось…

— Нет, сэр. Она женщина совершенно непробиваемая. Если говорить с ней с позиции давления, надо получше подготовиться к разговору. Не люблю начинать, если не уверена в успехе…

Керси иронически глянул на нее:

— Ого! На эту Селию стоит посмотреть! Как она напугала нашу храбрую Люси!

Уайклифф сделал вид, что не слышал этой колкости.

— Значит, ты считаешь, что четвертая записка не имела к ней отношения? — переспросил он.

— Именно. И ее очень удивило, что была четвертая. Как вы понимаете, это последнее письмо — головная боль для меня. Думаю, надо показать все четыре письма экспертам.

— Почему бы нет? И вообще, нам стоит разузнать о прошлом этих Джорданов. Все-таки надо представлять себе, с кем имеешь дело… Так, что у нас еще осталось?

Но беседа незаметно ушла в сторону от существа дела.

Уайклифф с Керси осторожно рассуждали о возможных результатах внутреннего расследования, предпринятого Комиссией по уголовному правосудию, а Люси углубилась в изучение содержимого своей папки.

Через некоторое время Уайклифф откинулся на спинку стула, зевнул и посмотрел на часы.

— Ну ладно, Дуг, надеюсь, никто нашей трепотни не слышал… Люси! Ты собираешься сегодня ужинать, или как?

— Знаете, я все смотрю на эту подпись, вот здесь, на этой ксерокопии…