Эсир стоял у входа в Зал Суда. Позади, за открытыми дверями виднелся сарнианский Парк. Эсир-Уэр улыбнулся.

— Я говорил, что погода испортится, — мысленно сказал он своим спутникам.

Грейт и Дея поежились. Деревья в Парке гнулись от неистового ветра. По небу неслись тучи, подсвеченные огнями с земли. Ветер, бушевавший в Парке, принес с собой дыхание зимы, такой противоестественной в эту летнюю ночь.

— Думаю, будет дождь, — продолжал Уэр.

Он не успел договорить, когда небо словно раскололось на части. Огромные молнии прорезали его, и страшные раскаты грома сотрясли могучее здание Дворца Сарна до самого основания. И тут же хлынул ливень. Мигающие огни Города моментально исчезли за сплошной пеленой дождя, который быстро превратил Парк в беснующееся озеро.

— Пожалуй, я немного перестарался, — не скрывая удовольствия, проговорил Уэр.

— Ты? — удивился Грейт. — Это сделал ты?

— Сарниане ненавидят холод и боятся сырости еще больше, чем кошки. Сегодня ни один сарнианин не забредет в Парк. До самых ворот путь для нас будет свободен.

Дея содрогнулась от холода и взглянула на Эсира.

— Ветер такой холодный, дождь ледяной — как в феврале. А я одета по-летнему.

Уэр пожал плечами.

— Да, я не рассчитал силу. Но ведь это первая попытка. У меня не было времени потренироваться.

— На ошибках учатся, — вздохнул Грейт. — О боги, ты смыл целый город. Пойдем скорее, а то придется добираться вплавь.

— Одну минуту, — остановил его Уэр. — Мне еще нужно кое-что сделать. Мать хотела изучить Плащ мрака. Клянусь всеми богами, какие только есть, она получит то, что хотела. В следующий раз она подумает, прежде чем вызывать Эсира для увеселения!

Он повернулся к Залу Суда. В тусклом свете нескольких больших ламп тот был великолепен: блестящий черный камень, хромированная сталь, золото и сверкающие кристаллы хрусталя. Рука Эсира превратилась в черную воронку, которая принялась очерчивать в воздухе медленные круги. Там, где она приближалась к стенам, сияние полированного камня и металла пропадало и сменялось мрачной чернотой. Помутневший воздух, температура которого, казалось, приблизилась к точке замерзания, стекал вдоль стен и устремлялся к выходу. Ветер врывался в помещение с журчащим звуком через верхнюю часть высокого дверного проема и выходил наружу белесым ледяным потоком.

Грейт и Дея отскочили в сторону, дрожа о г невыносимого холода. Поток воздуха пронесся мимо них через вестибюль к входу во Дворец, стал опускаться по ступенькам, и дождь, падая на каменные ступени, превращался в ледяные дробины.

— Да, — с удовлетворением произнес Уэр. — Сарниане не любят мороза. Минет не один месяц, прежде чем тут снова можно будет жить. А теперь пошли.

Он вышел из Дворца, ступая по воде, спустился по ступеням и направился к Парку. Ветер по-волчьи завывал, и черная фигура Эсира четко вырисовывалась на фоне воды, слабо освещенной огнями здания.

Обнимая Дею, Грейт чувствовал, как сильно она промокла и замерзла.

— Уэр, — позвал он. — Уэр, давай пока разойдемся. Встретимся где-нибудь позже. В такую ночь просто невозможно идти за живым снежным бураном. Я замерзаю, и Дея тоже.

— Уже замерзла, — стуча зубами, поправила девушка.

— Я не могу отключить этот щит, — ответил Уэр. — Приборы изолированы не очень хорошо. Если они промокнут — тогда все пойдет насмарку. Встретимся у меня дома. Вы не заблудитесь?

— Думаю, нет, — покачал головой Грейт.

— Не надо таиться. Вы можете идти по дороге. Сегодня на ней вы не встретите ни одного сарнианина.

— Хорошо. — Грейт и Дея поспешно, почти бегом, продолжили свой путь. Деревья в Парке стонали от ветра. Небо снова рассекли ослепительные молнии, и, как ни закоченели люди, они ощутили у себя под ногами сотрясение земли от раскатов чудовищного грома.

В ту бурную ночь Грейт и Дея добрались до Города землян никем не замеченные. Преодолев сплошную стену дождя, они наконец вышли к неосвещенному подъезду небольшого каменного дома Уэра.

Нащупав в темноте руку Грейта, Уэр провел замерзших друзей через маленькую комнатку, на миг озаренную новой вспышкой молнии. У дальней стены Уэр открыл потайной люк в полу, и они спустились в каморку со стенами из гранитных плит. Зажегся свет. Но Уэр отворил еще одну дверь и опять повел их вниз, в сырое, пахнущее плесенью помещение. Железные стены этой пещеры давно проржавели, так же, как и колонны, которые поддерживали свод и напоминали сталактиты и сталагмиты.

— Старая подземка, — пояснил Уэр. — По ней можно пройти четверть мили вперед и милю обратно, дальше — обвал. Все это находится под Городом на глубине более ста двадцати футов. Моя лаборатория вон там. Я ее устроил на бетонной платформе бывшей станции.

— А теперь снимите мокрые вещи и встаньте к обогревателям, — Уэр повернул рубильник, и решетка из железных прутьев вдоль стены стала теплой, потом горячей и наконец раскалилась докрасна, излучая приятное тепло.

— Долго ли мы будем прятаться? — спросила Дея.

— Если бы я знал, как ориентироваться во тьме своего Плаща, — печально ответил Уэр.

— Меня это удивляет, Уэр. Плащи Матери снабжены очками, что-бы обеспечить видимость. Я ничего не знаю о твоем Плаще — за исключением того, что от него идет адский холод, я до сих пор дрожу, — но если он настолько непроницаем, скажи мне, как ты видишь хоть что-нибудь?