Шрифт:
— Пулеметчик! Пулеметчик на два часа!
Дувалы были закрыты, все, на замок и со ставнями. Двое морпехов открыли огонь по целеуказанию, почти сразу погасив пулеметчика, если и не убили — то ранили и лишили возможности стрелять. В этот момент появившийся на крыше с другой стороны улицы гранатометчик долбанул по машине, чуть промазал, но попал как нельзя лучше, двоих морских пехотинцев разбросало в стороны.
Сержант с колена вскинул винтовку, прицелился. Красная точка уперлась в грудь боевика, он увидел, что боевик очень молод, почти пацан, и что на нем — что-то похожее на бронежилет…
Винтовка бабахнула двойным — и боевика не стало, сержант видел, как одна из пуль попала в горло, выбив красную струю.
Хлопнула дымовая шашка, затем еще одна…
— Сюда, сэр!
Они ввалились в пролом между домами — дом взорвали еще до них, пустое место так и не застроили. За спиной по стенам щелкали выстрелы — боевики пока не сориентировались в обстановке и били наугад. Дым плыл по переулку…
Хлопнула дверь, на улицу выскочил боевик с автоматом, молодой и тоже в бронежилете, почти столкнувшись с американскими морскими пехотинцами. За ним топали еще боевики, увидеть здесь американцев они явно не ожидали.
Ударили из нескольких стволов почти в упор, мгновенно изрешетив боевиков. Напоследок, в дверь, откуда вышел боевик, полетел мячик гранаты — через секунду там глухо, со вспышкой, грохнуло…
— Занять круговую оборону! Проверить тела!
Первый боевик, которого буквально разорвало пулями, был очень молод — новая поросль джихада, второе, если не третье поколение войны на этой земле, не прекращающейся более тридцати лет. Удивляло наличие бронежилета — боевики не носят бронежилета, для них принять шахаду на пути Аллаха — честь. Сержант поднял автомат, посмотрел — НОРИНКО [31] , одиннадцатый год выпуска.
31
НОРИНКО — китайская компания по производству оружия. Вероятно, имеет самый богатый ассортимент в мире, потому что производит дешевые копии всех основных видов оружия и не платит за лицензии. Есть у них в ассортименте и АК-47, и АК-74, и М16Ю, и М14, и М4 и МР-5, и FAMAS, все есть, в общем.
— Сэр, гляньте сюда!
Амойо, которого прикрывали двое, сунулся внутрь здания, чтобы проверить, не осталось ли там боевиков, — и сейчас с трудом тащил оттуда какую-то железную дуру, настолько большую, что даже морской пехотинец США тащил ее с трудом. Было сложно понять, как она работает, но понятно было одно — что это какое-то мощное оружие.
На плече у Амойо было что-то вроде перевязи с патронами, от размера которых становилось не по себе.
— Вы трое, тащите это. Пулеметчик, вперед! Выдвигаемся к полицейскому участку, там занимаем оборону до подхода колонны.
Правила применения принципиально новых в техническом плане видов оружия сформулировал еще незабвенной памяти Иосиф Виссарионович Сталин: новое оружие должно применяться внезапно, массированно и только в решающей схватке, чтобы добиться критического преимущества над врагом. Адольф Гитлер думал по-другому и применил под Ленинградом «тигры», что дало возможность советским конструкторам оценить их и придумать меры противодействия. Если «тигры» впервые были бы применены на Курской дуге — возможно, результат ее был бы иным. А может, и нет. История — странная штука, очень странная.
На столе в полицейском участке сержант Гэтуик получил возможность взглянуть на новое оружие, которое применили боевики Талибана. Длиной примерно шесть футов, из них четыре фута — толстый ствол, заканчивающийся массивным дульным тормозом. Заряжание — примитивное, затвор Винчестера [32] , магазина нет, сам затвор массивный, грубо обработанный, двигается тяжело. Самое интересное — какая-то труба, которая идет за спину стрелка, как в РПГ, — получается, что это реактивное оружие. Грубо сделанные пулеметные сошки и что-то вроде оптического прицела в стальном корпусе, видимо, русского.
32
На самом деле это затвор «маузера», но американец этого, конечно же, не признает.
— Сэр, нашли в машине, под сиденьями. Почему-то не забрали…
На стол увесисто плюхнулся короткоствольный Bravo 18-AKM, дорогое и любимое контракторами оружие, гибрид АКМ и НК-416.
— Где нашли? — не понял сержант.
— Ну, в пикапе этом, который мы сюда притащили. Под сиденьями, сэр.
— Забери себе. Или отдай, кому нужно.
— Да, сэр!
Калибр у этой самой дуры — тридцать миллиметров, такой, как у пушки русской БМП, которой пользуется афганская армия. И эта штука, похоже, прошибает броню любой американской бронированной машины, кроме танка, возможно, устоит еще и «Брэдли». Ни система активной защиты, ни противогранатные решетки, ни дополнительные керамические плиты, которые «держат» 14,5, — ничто не спасет. Точно так же можно врезать по зависшему вертолету, который высаживает десант, — гораздо большая вероятность поражения, чем у РПГ. Это то же самое, что и противотанковая пушка начала Второй мировой, только ее можно таскать на плече. Последние десять лет американская армия делала все, чтобы защититься от двух вещей — фугасов и ракет РПГ. Теперь — талибы снова пересдали карты, и они к этому ни хрена не готовы.
Оставив винтовку в покое, сержант встал, вышел в коридор полицейского участка — там афганские полицейские под руководством американских морских пехотинцев споро строили вторую линию обороны: таскали из кабинетов мебель и строили баррикады, во дворе наполняли мешки песком и землей почему-то мешки были, лопаты были, земля — была, а вот соединить то и другое и третье догадались, только когда приказали американцы.
На первом этаже афганцы и Паттридж слушали связь.
— Что дают, рядовой? — спросил сержант.