Она была маленькая, полноватая, и я бы не сказал, что хорошенькая. Наверно, ни одна девушка не может быть хорошенькой с пистолетом в руке, даже если у нее добела вытравленные волосы и алый рот. Черный бархатный халат выделял ее на фоне кресла и резко контрастировал с волосами и белой меховой оторочкой комнатных туфель.

С минуту она не спеша ощупывала меня взглядом. Я предоставил ей эту возможность и закрыл за собой дверь. Не знаю, осталась ли она довольна тем, что увидела. Она ничего не говорила, но и не убирала пистолет.

— Ждали кого-то другого? — спросил я.

У нее зашевелились губы, но улыбки не последовало.

— Не понимаю, что вы хотите сказать.

— Что-нибудь такое, что заставило бы вас направить эту штуку в другую сторону.

— Только потише и покороче, парень.

— Можно достать из кармана сигареты?

— Возьми вон там на столе, рядом с тобой.

Я взял сигарету, полез было в карман за своей зажигалкой, но вовремя остановился и взял спички, которые лежали на столе рядом с сигаретами.

— С тобой не соскучишься, детка, — сказал я, пустив струю дыма в пол и качнувшись на носках. Маленький зрачок в стволе автоматического пистолета на отрывался от моего живота. — Меня зовут Майк Хаммер. Я частный детектив. Я был с Бергой Торн, когда ее убили.

На этот раз пистолет шевельнулся. Я следил за направлением ствола.

— Дальше, — сказала она еле слышно.

— Она голосовала на шоссе, хотела доехать до города. Я посадил ее, благополучно миновав полицейский патруль, который должен был ее задержать, потом дорогу перекрыла машина, и меня чуть не кокнули. Эти подонки пошли на убийство. Пока я валялся без сознания, они ее пытали, потом втащили нас в автомобиль и пустили его с обрыва. Для них я оказался просто находкой, они решили повесить на меня ее убийство, только получилось не совсем так.

— А как?

— Меня выбросило из машины. Если хочешь, могу показать следы на теле.

— Не стоит.

Минуту-другую она неподвижно смотрела на меня, а я поглядывал на глазок пистолета, который становился все больше и больше.

— Оружие есть?

— Не ношу. Полиция отобрала лицензию.

— Почему?

— Они знали, что я влезу в это дело, и хотели меня удержать.

— Как ты меня нашел?

— Найти человека не так уж трудно, если знаешь, как искать. Любой мог бы это сделать. — Глаза у нее внезапно расширились, стали вроде бы глубже, но в тот же миг сузились.

— Почему я должна тебе верить?

Я глубоко затянулся и бросил окурок на пол. Я даже не стал его гасить. Он тлел до тех пор, пока в комнате не запахло горелым деревом. Я почувствовал, как у меня свело скулы.

— Слушай, детка, — сказал я. — Мне надоело отвечать на вопросы. Мне надоело стоять под дулом пистолета — между прочим, второй раз за сегодняшний вечер. Если ты не уберешь эту штуку, я тебя разделаю, как бог черепаху. Тебе этого хочется?

Она ничуть не испугалась. Ствол опустился и лег на ее бедро, и впервые с ее лица сошла напряженность. Теперь она выглядела просто усталой. Усталой и опустошенной. Алая полоска рта изогнулась в печальную гримасу.

— Ладно, — сказала она. — Садись.

Я опустился на стул. Можно было вести себя по-разному, но я выбрал самый правильный вариант. Я это видел по выражению ее лица, по изменившейся позе. Она расслабилась, переставила ногу, и пистолет упал на пол.

— Значит, ты…

— Кого ты ожидала?

— Меня зовут Лили. — Она быстро облизнула губы.

— Так кого ты ожидала, Лили?

— Ну… мужчин. — Теперь в глазах у нее светилась надежда. — Ты… сказал мне правду?

— А ты решила, что я один из них? Зачем они приходили?

Лицо у нее смягчилось, словно бы стаяла пленка, которая была совсем не к месту, и она сразу похорошела. Пышные белоснежные волосы подчеркивали ее миловидность. Она тяжело дышала, я это видел по движениям халата на ее груди.

— Им нужна была Берга.

— Давай начнем с самого начала. С тебя и Берги. Как вы познакомились?

— Встретились мы еще до войны. — Она замолчала, уйдя мыслями в прошлое. — Мы были «хозяйками» в зале для танцев. Вышло так, что обе мы дебютировали в этой роли, поэтому, наверное, и потянулись друг к другу. Через неделю мы сняли квартиру на двоих.

— И долго вы жили вместе?

— Около года. Когда началась война, во мне взыграло чувство патриотизма, и я пошла работать на военный завод. Берга тоже уволилась… Но как она жила дальше, на какие средства — я не интересовалась. Считала, что это ее личное дело. Она была славная девушка. Когда я заболела, она переехала в мою квартиру и ухаживала за мной. После войны, когда завод закрылся, я потеряла работу, и она попросила своего друга устроить меня в ночной клуб в Джерси.

— Берга тоже там работала? — спросил я.