— Мишич! — Александр не верил своим ушам. — Мишич — значит, и вся армия. Ну и подлецы!

— Они не знают про этот альков. Но кто-нибудь им все равно покажет.

— До сих пор никто не показал, значит, у нас есть шанс.

— Рано или поздно нас найдут.

— До той поры может многое измениться.

— Если нам повезет.

— Пока нам всегда везло. Если бы Лаза поднял вовремя по тревоге охрану, Мишича с его бандой здесь не было бы.

Они слышали, как люди зашли в ванную комнату, как затем полковник Мишич, явно не знавший, что предпринять, скомандовал идти на поиски в Новый Конак.

— Теперь мы спасены, — прошептал король.

Слышны были звуки удаляющихся шагов. Последовало молчание, которое время от времени нарушалось, когда кто-то возвращался в спальню, выдвигал ящики и рылся в их содержимом.

— Что это? — спросила Драга.

— Они грабят, — в ярости сказал Александр. — Завтра я наведу порядок. И первым, кого я погоню из дворца, будет Лаза.

— Но Саша, он же не сказал им, где мы.

— Это его вина, что все зашло так далеко. Он отвечал за безопасность дворца. Ничего себе безопасность! Король и королева должны прятаться в темном алькове, как дети, которые боятся наказания! Толпа пьяных офицеров врывается во дворец, как будто это заброшенная хижина в горах! Нет, Лаза должен уйти!

Грабители тем временем ушли из спальни. Наступившая тишина пугала Драгу больше, чем шумная суматоха.

— Ты несправедлив, Саша! Лаза очень хороший человек.

Защищать Лазу энергичней она не стала, побоявшись разбудить в короле ревность.

— Следующим будет Цинцар-Маркович. У меня чувство, что он стоит за всем этим. Поэтому вчера днем просил об отставке. Я не должен был прощать ему его предательское поведение перед нашей свадьбой. Он же человек отца, до сих пор им остается. Папа все-таки был уникальный человек. Знаешь, иногда мне не хватает его.

Генерал Цинцар-Маркович до сих пор еще не ложился спать. В доме не спал никто. Его жена была у старшей дочери, которая ждала первого ребенка. Жена обещала связаться с ним по телефону, когда все решится, но до сих пор не позвонила. Он тоже не мог дозвониться до нее — все попытки закончились неудачей: на станции сообщали, будто в том районе города связь нарушена. Он размышлял, как ему поступить, когда жена вернулась и сообщила, что около дворца слышны взрыв и ружейная пальба. Дочь с зятем жили рядом с дворцом: поэтому жена слышала взрыв, а он, на южной окраине города, — нет. Все главные улицы оцеплены войсками, и она должна была добираться до дома боковыми улицами и переулками.

— Что же замыслил этот тип? — спросил, размышляя, премьер-министр.

Ей не нужно было объяснять, кого муж имел в виду под словом «тип» — с недавних пор он иначе короля не называл.

Мадам Цинцар-Маркович оставила дочь на попечении врача и акушерки. Роды затягивались, и дочь постоянно спрашивала о своем муже, который дежурил в эту ночь во дворце.

— Я хотела позвонить Йовану во дворец, — сказала мадам Цинцар-Маркович, — но телефонистка сказала, линия повреждена.

— Непонятно, что происходит. Все это очень странно, — заметил ее муж. — Я попробую еще. — Он замолчал, потому что раздался сильный стук в дверь. — Ну вот и они. Черт не заставил себя ждать.

— Ты считаешь, они хотят тебя арестовать? — испуганно спросила жена, а когда он кивнул, сказала: — Подвал. — Она пыталась подавить рыдание. — Если ты пройдешь через подвал к леднику, будешь в безопасности. Они никогда не найдут туннель.

Туннель был выкопан летом 1900 года, когда офицеры, выступавшие против женитьбы короля, имели все основания опасаться за свою жизнь. Он вел к леднику — бетонированной яме, крыша которой была сделана вровень с землей, — в задней части сада. Тогда опасения оказались напрасны, но мадам Цинцар-Маркович с помощью сыновей поддерживала все в рабочем состоянии — «на всякий случай», как она говорила.

— Нет, — возразил генерал. — Я не стану уползать, как трусливый крот. Пусть король меня арестует. Ему это навредит больше, чем мне.

Он подошел к окну и посмотрел на улицу.

— Он выслал ко мне настоящий почетный эскорт. Скажи Гордане, чтобы открыла.

Капитан Светозар Радакович собрался уже ломать дверь, когда ее открыла приветливо улыбавшаяся девушка.

— Заходите, пожалуйста, господин капитан. Господин генерал охотно вас примет. Первая дверь направо, пожалуйста.

Ее приветливость несколько сбила с толку капитана, поэтому он дал знак своим людям ждать на улице, а затем постучал в указанную девушкой дверь.

— Смотри-ка, это капитан Радакович! — Генерал поднялся и протянул посетителю руку. — Давненько не виделись. — Он бросил взгляд на воинское приветствие капитана и затем на орден на его груди. — Значит, Вы по-прежнему в Шестом пехотном. По-моему, этот орден я Вам лично вручал в 1885 году, не так ли? Почти восемнадцать лет назад — не поверишь, как летит время.

Радакович мрачно посмотрел на орден, страстно желая, чтобы генерал не оказывал ему такой дружеский прием.

— Господин генерал, — слова с трудом вырывались из его рта, — мне поручена необычная миссия. — Он умолк и глубоко вздохнул. — У меня приказ арестовать Вас и до особого распоряжения поместить под усиленную охрану.