— Но Гюс в жизни никого не убил! — в панике воскликнула Окса. — Так за что?! Почему его вкартинили?

Нафтали, сглотнув ком в горле, поглядел сперва на Юную Лучезарную, потом на родителей Гюса и прошептал:

— Боюсь, что Сердцевед стал жертвой злого колдовства…

Когда над Бигтоу-сквер взошла заря, все Беглецы признали ужасный факт. Хотя никто не мог понять, как такое вообще могло произойти, теперь все четко знали, что Гюс оказался вкартинен.

Пьер и Жанна Белланже были совершенно выбиты из колеи, и друзья пытались всячески их приободрить. Больше всех старался Фолдингот Драгомиры.

— Фолдингот знаком с таинством Жизни и Смерти, — говорил он, положив пухленькую ручку на плечо матери Гюса. — И умеет он определить, что живое, а что уже живым не станет никогда. И данный момент окрашен уверенностью полной: друг Юной Лучезарной жизни полон, и присутствием своим почтил опасную картину в компании с несчастной Реминисанс. Должны хранить вы в сердце вашем в том уверенность.

— Надеюсь, ты прав… — выдохнул Пьер, нервно растирая руки.

— Мой Фолдингот всегда прав, ты отлично это знаешь, — ласково улыбнулась Драгомира. — Но, полагаю, больше мы можем узнать у нашей Вещуньи, — добавила она, поднимаясь.

Придерживая широкий подол платья из серого атласа, Бабуля Поллок покинула комнату и вскоре вернулась с крошечной, дрожащей от холода курочкой.

— Мои дорогие, — обратилась она к Оксе с Зоэ, поглаживая прижавшуюся к ней Вещунью, — это маленькое мерзлявое создание умеет не только определять, откуда дуют самые холодные ветры или на сколько градусов упадет температура… У нее есть и другой талант: она умеет открывать истину. И если кто и может нам рассказать, что произошло, то это она!

Все поглядели на крошечную курочку, которая дрожала крупной дрожью, поплотнее прижимаясь к мохеровой шали Бабули Поллок.

— Вещунья, Гюса вкартинили… — сообщила ей пожилая дама.

— Да знаю я! — сварливо заметила тварюшка. — Но может мне кто-то скажет, почему тут так холодно, хотя уже почти разгар лета?

— Напоминаю, что мы в Лондоне, то есть чуть ниже 45 параллели, вдали от тропиков, но сейчас двадцать два градуса тепла… — сообщил ей Леомидо, устало вздохнув.

— Пусть так! — возразила Вещунья, распушив маленькие рыжие крылышки. — Но все же можно было ожидать более приемлемой температуры!

Окса заговорщицки подмигнула Зоэ: Вещунья никогда не упускала возможности пожаловаться на английский климат.

— Можешь нам сказать, что случилось с картиной? — Драгомира решительно оборвала дискуссию о климате. — Сердцевед попал под воздействие какого-то злого колдовства?

— Это же очевидно! — фыркнула Вещунья. — Сердцевед допустил трагическую ошибку, втянув в картину Реминисанс вместо ее брата-близнеца, Изменника Ортона. Это его за многочисленные проступки должны были вкартинить, а не ее… С тех пор Сердцевед съехал с катушек. Спятил из-за своей ошибки, как рискую спятить я, если кто-то немедленно не закроет это чертово окно! — заорала курочка тоненьким пронзительным и противным голоском. — У меня перышки леденеют, довожу до вашего сведения!

Леомидо, вздохнув, встал с кресла, чтобы закрыть окно, из которого дул легкий теплый ветерок.

— Ошибка Сердцеведа была случайной, — продолжила Вещунья. — У Реминисанс и Изменника Ортона одинаковые ДНК, возникла путаница — кто знает, случайная или нет.

— А Гюс? Что тебе об этом известно? — спросила Драгомира.

— После ошибки с близнецами Сердцевед пребывает в полном раздрае, — очень серьезно ответила Вещунья. — Мальчик никак не должен был быть вкартинен: два человека не могут находиться в одной картине одновременно.

Выдохшись, Вещунья уронила головку и обмякла, прижавшись к Драгомире и дрожа так, будто промерзла до мозга костей.

Беглецы удивленно переглянулись.

— Возможно, это Юную Лучезарную туда призывали…

— Господи! — ахнула Драгомира, прижав руку к сердцу.

— Но как Сердцевед мог так ошибиться? — возмутилась Окса. — Не знаю, заметили ли вы, но все же есть некоторая разница между Гюсом и мной! Нужно совсем сбрендить, чтобы нас перепутать…

— Вещунья, ты говорила об одинаковой ДНК Ортона и Реминисанс, — вмешалась Зоэ, лихорадочно теребя рукав футболки. — Этим, возможно, и объясняется, почему Сердцевед ошибся: в его глазах они идентичны.

Вещунья кивнула, дрожа от холода.

— А достаточно ли наличия на Гюсе ДНК Оксы, чтобы Сердцевед ошибся? — продолжила Зоэ.

— Что вы имеете в виду? — вскинула голову Вещунья.

Девочка покраснела, смущенная тем, что оказалась в центре внимания Беглецов.

— Кажется, я понимаю, к чему клонит Зоэ, — протянул Нафтали, придя ей на помощь. — Ты думаешь о волосе Оксы, который мог бы оказаться на Гюсе, или…

Все поглядели на Оксу, которая сосредоточено хмурилась, а потом неожиданно хлопнула себя по лбу, буквально задохнувшись.